АПРЕЛЬ. АПРЕЛЬ — РАЗГАР ПУТИНЫ
В первых числах апреля в Астрахань хлынул поток пришлого люда. Пристани и ночлежные дома были забиты голодными крестьянами, прибывшими на заработки из верховых поволжских губерний. Пароходы еле успевали отвозить их на рыбные промыслы, где из них сколачивались артели. Рабочая сила ценилась дешево, а условия труда и жизни на промыслах — подчас просто невыносимые.
И в это время в город поступила в огромных количествах рыба — мороженая, соленая, вяленая. Морскими рыбницами, баркасами и лодками забит весь Кутум. По воде протиснуться некуда. Гомон, крик, перебранка ловцов. А кто-то, уже продав товар и изрядно выпив, наигрывал на корме лодки на саратовской гармошке.
Живорыбные садки на Волге
На городских промыслах работало много женщин-резалок. Они занимались обработкой частиковой рыбы. На промысле Орехова их использовали и для посола красной рыбы, что на прочих промыслах считалось привилегией мужчин.
Литератор и журналист Василий Иванович Немирович-Данченко, побывав на промысле Орехова, писал: «В разных местах промысла трудятся женщины, уже описанные мною.
Подхожу ближе.
Громадные куски белуги, в каждом, пожалуй, пуда по два, а то и по три, обмываются крепкими бабами очень старательно, но и оригинально в то же время. Увесистый кус швыряют на настил и затем начинают его охаживать насыщенным тузлуком швабрами. Отполируют одну сторону — перевернут на другую. Потом швыряют его в ларь. Таким образом очищается здесь разделанная ранее на куски белужина, доставленная Ореховым с его приморских ватаг. Белужина какого-то бурого цвета и далеко не аппетитного вида. Но потом, когда я ее пробовал в астраханском приготовлении, пришлось согласиться, что не всякое золото, которое блестит. Вкус ее очень хороший…»
Конечно, огромное скопление людей в городе заставляло власть применять санитарные меры.
В начале апреля управляющий таможней обратился к городской Думе с просьбой об открытии шлюзов Адмиралтейского, или Шеневского, канала, который соединял Волгу с Адмиралтейским затоном и Варвациевским каналом. Вода в Адмиралтейском канале зацвела и издавала зловоние. Требовались значительные очистные работы, стоимость которых превышала 500 рублей. Канал же перекрыли потому, что его начало заносить песком. У Думы денег не было. Санитарный врач С.М. Бутков молил только не открывать Адмиралтейский канал и не спускать воду в сторону Варвациевского канала.
В апреле в Астрахань из Нижнего Новгорода пришел новый пароход «Красноярец», построенный на заводе Курбатова. Его заказал для рейсов Астрахань — Красный Яр купец Щербаков, но затем перепродал Базякову и Кондратьеву. Пароход был пассажирский, с железным корпусом, машина системы «Компаунд» мощностью 500 номинальных сил. В проспекте компании завода говорилось: «Пароход «Красноярец» очень удобен, с большой рубкой на палубе, первый класс просторен, в нем, кроме салона, помещаются несколько семейных кают. Второй класс хотя и не имеет отдельных кают, но как дамское, так и мужское отделения просторны. Третий класс помещается на кормовой части. На «Красноярце» — два грузовых трюма, вмещающих до 5000 пудов груза. С полным наливом мазута осадка парохода всего 12 вершков. Весь пароход освещается электричеством».
13 апреля над Астраханью пронесся сильный шторм, повредивший много судов и пристаней. Сильно пострадал пароход общества «Зевеке» «Аляска».
Затем установилась прекрасная теплая погода. Она совпала с пасхальной неделей. Астраханские газеты в первый день Пасхи подготовили праздничные номера. Торжественный перезвон колоколов церквей плыл над городом. Именно в эти дни из Москвы в дар кафедральному собору прибыла икона, изображающая Святого Феодосия, архиепископа Черниговского, в драгоценной ризе. Она была пожертвована обществом хоругвеносцев в память коронования Николая II.
Астрахань гуляла и веселилась.
В зале общественного собрания давал концерты пианист Федор Кенеман, в театре Плотникова ставилась комедия Невежина «На зыбкой почве», при содействии жены губернатора Анны Адольфовны Газенкампф был проведен роскошный детский праздник, в Летнем театре «Аркадия» с успехом выступала труппа Струйского, прибывшая в Астрахань 9 апреля…
В то же время в наш город прибыла и остановилась в гостинице «Европейская» группа австрийских исследователей во главе с графом Евгением Зичи. Их интересовало богатство прикаспийских земель и Северного Кавказа. Среди прибывших были известные ученые: профессор биологии Чакки Эрно, хранитель Венгерского национального музея горный инженер Бель Пошта, доктор медицины Янос Янко, этнограф Паншка Жорж…
Члены экспедиции почти каждый день посещали Петровский музей. В «Отчете Петровского общества» за 1898 год говорится, что гости из Австро-Венгрии «нашли в нашем музее много для себя интересных экспонатов, которые частью срисованы, а частью сняты фотографически. Особенное внимание члены экспедиции обратили на глиняные изделия из Биртюля, пожертвованные Русаковым и отнесенные названными учеными к XII столетию, на бронзовые наконечники стрел, бронзовый котел скифского периода, металлические фрагменты из Сарая, на рыболовные снаряды и фрагменты домашней обстановки калмыков…»
* * *
Вячеслав Иванович Склабинский
13 апреля редактор «Астраханского листка» Вячеслав Склабинский опубликовал довольно интересную статью «Провинциальная печать и общество».
Он обратил внимание на то, что влияние газет и журналов в провинции на изменение к лучшему деятельности губернских и городских властей ничтожно. Самые острые выступления газет в лучшем случае замалчиваются, а в худшем — авторы статей подвергаются гонению. Изменения в составе городской управы — пустая формальность, рассчитанная на то, чтоб успокоить обывателей.
Склабинский писал: «С 1882 года, то есть пятнадцать лет слежу я за местной общественной жизнью. Наибольшую силу «городская партия» приобрела, когда в городские головы вместо отказавшегося господина Репина был избран господин Липский. По внешним данным состав управы казался тогда выдающимся. Во главе стоял человек с университетским образованием, видный мужчина, что особенно привлекало купцов.
И действительно: что ни день, то в управе возникали чудеснейшие проекты — один лучше другого. Каждая думская повестка повергала обывателей в умиление. Доклады о железных дорогах, канализациях, освещении набережных, грандиозных постройках и т. д. сыпались, как из рога изобилия. Шум, гул, фейерверки…
А под этот торжественный шум смиренные господа потихоньку грели руки около городской казны. Знаменитый однопроцентный сбор таял на глазах у целой армии надсмотрщиков…»
И всё-таки технический прогресс неумолимо вторгался в жизнь астраханцев. В апреле между астраханской городской Думой и бельгийской фирмой «Сименс и Гальке» был заключен договор на устройство трамвая в Астрахани.
19 апреля по этому поводу было созвано специальное заседание Думы. Нужно было определить маршруты трамвая и переделать все мосты, по которым должны пройти трамвайные линии. Мосты должны быть более широкими, крепкими, с каменным настилом. Ведь вес трамвайного вагона составлял 200 — 250 пудов. Самым длинным на пути главного маршрута оказался мост Коммерческий (ныне мост Желябова). Его предложили сделать железным. Но это стоило огромных денег. Тогда решили строить мост деревянный, который мог обойтись не более как в 150 тысяч рублей. Точный технический проект должен был привести в наш город представитель фирмы «Сименс и Гальке» инженер Генце. В Астрахани его ждали с нетерпением.
24 апреля состоялось заседание городской управы. Там тоже обсуждался трамвайный вопрос.
АИ. — 1997. — № 17 (апр.). — С. 5.
продолжение следует