ФЕВРАЛЬ. МЕРЫ ГУБЕРНСКИХ ВЛАСТЕЙ
1 февраля 1887 года астраханский армянин Саркис Тамазянц пожертвовал в пользу армянской общины только что отстроенный каменный дом стоимостью в 5 тысяч рублей. Это впечатляющее массивное здание со своеобразными башенками наверху несло в себе элемент эклектики, смешение двух архитектурных стилей — древнеармянского и модерна. Построенное на берегу Варвациевского канала здание стало центром армянской благотворительности. Эчмиадзинский армяно-григорианский Синод выразил Тамазянцу признательность за пожертвование дома «для призрения бедных и потерявших кров армян». На торжественном открытии дома присутствовал и астраханский губернатор М.А. Газенкампф.
Дом Тамазянца — центр армянской благотворительности.
Ныне жилой дом, набережная 1 Мая, 119. Фото А. Пальцева
Через несколько дней губернатор собрал в губернском правлении мулл и ахунов города Астрахани и Астраханской губернии. В присутствии земских начальников и астраханского исправника он говорил перед ними тщательно продуманную речь. Прежде всего выразил им благодарность за спокойствие во время проведения переписи населения. Перед переписью распространялись слухи, что многие татары и ногайцы не желают, чтобы их записывали в какие-то бумаги, что это противоречит Корану. Много толков и возмущений вызвало постановление правительства о запрещении выпускать из России мусульман, которые собираются посетить святые места. В Багдаде, Медине, Каире свирепствовала чума, и поэтому на восточных границах России принимались строгие карантинные меры. Но среди правоверных мусульман ширились слухи, что русские умышленно отвергают паломников от святых мест, чтобы позже крестить их в православную веру.
Губернатор говорил собравшимся муллам: «Я призвал вас, чтобы вы от меня самого слышали и своим передали — никогда не верьте никаким вздорным слухам и никому не позволяйте себя смутить. Я вас, мусульман, люблю и берегу, и веру вашу уважаю. Но закон для всех один. Мусульманам объявлено, чтобы обождали ходить на поклонение к святым местам, пока чума на Востоке не прекратится, и христианам то же самое сказано. Всех одинаково надо уберечь от заноса заразы…»
Мусульманские священнослужители заверили, что они донесут слова губернатора до каждого правоверного и постараются не допустить никаких беспорядков.
* * *
В феврале в Астрахань пришло предписание лесного департамента «О мерах к улучшению казенных лесов». Это имело огромное значение для пустынного Астраханского края. В поволжских степях земледелие было плохо развито. Иссушенная зноем земля давала плохой урожай. Чтобы его увеличить, с середины XIX века стали проводить опыты с лесонасаждениями. Все существующие казенные леса брались под надежную охрану. Этим занимались лесничества. В Астраханской губернии существовали пять лесничеств. Одно — в киргизской степи, Тегутинское и Яшкульское — в калмыцкой степи, а два — Царево-Черноярское и Астраханское — были расположены на островах и займищах. Лесной департамент требовал неукоснительного соблюдения инструкций по разведению и охране лесов, выполнения всех агрономических предписаний. На это выделялись значительные деньги и сеялки. Лесничества продавали саженцы деревьев, семена. Но доход казне давало только одно Царево-Черноярское лесничество.
Вообще в Астрахани остро ощущалась нехватка леса. Спрос на лесные товары увеличивался с каждым годом. И в феврале 1897 года астраханский лесоторговец Макаров открыл новую лесную пристань. Он снабжал лесом не только город, но и сбывал крепежный лес в город Грозный, на нефтяные промыслы.
Посадка деревьев в Яшкульском лесничестве
* * *
«Сиротская» зима давала о себе знать. На взморье подледным ловом занимались очень немногие. Погода была теплая, лед был тонкий, а зимние билеты на право лова — очень дороги. Цены на рыбу резко поднялись. Белорыбица мерная стоила 16 рублей. Подорожала и икра осетровых пород.
Если для рыбаков зима была очень неблагоприятна для ловли рыбы, то для тюленебойщиков условия для промысла складывались как нельзя лучше. Весь январь не было штормов, погода стояла теплая. Благодаря переменным ветрам во льду было много разводин, по морю плавали огромные льдины, на которых отдыхали тюлени. Охота на зверя была удобная, особенно много добыли тюленя жители сел Беспутное и Яшкино.
Позже, когда ударили морозы, три тюленебойных судна были затёрты льдами, но людям удалось спастись.
К 12 февраля море очистилось ото льда. Это был редкий случай за многие годы. 15 февраля стал опасен переход через Волгу у Астрахани. 27 февраля Волга ниже Икряного была уже свободна ото льда.
В печати в это время подводились первые итоги деятельности новой городской Думы. Одна из газет писала: «Действительно ни обновлена астраханская Дума? Печатно уверяют, что «обновлена», и восклицают, что время старых порядков и традиций кинуло в вечность. На самом деле, с одной стороны, как будто бы обновилась, а с другой, как будто и залежалым попахивает. Зависит от того, с какой точки зрения смотреть, какие предъявлять требования к городским избранникам. По совести говоря, картина не изменилась. Так же посиживают и подсиживают, гак же сладкие речи говорят, разве только с новыми вариациями…»
26 февраля на реке Болде от неизвестной причины затонул только что отремонтированный пароход «Ольга». Были приняты срочные меры к подъему парохода.
В конце февраля, когда наступила оттепель, в уездах приступили к выжиганию камыша. Зарево по ночам вокруг Астрахани полыхало до 1 марта. Выпавший внезапно глубокий снег погасил огонь.
Так закончился последний зимний месяц.
АИ. — 1997. — № 9 (февр.). — С. 5.
продолжение следует