Казанский хан решил поставить Хужу Насретдина правителем в одну из завоёванных стран, чтобы тот на практике мог реализовать свои демократические идеи. Хужа Насретдин начал с реформ, и объявил о построении в стране трудового, народного государства. Где кто не работает, тот не ест. Рабочей элитой общества он объявил не знать, а рудокопов, как самую сознательную и классово-сплочённую группу пролетариата.
Прослышав об этих преобразованиях, рудокопы вначале не поверили своим ушам, а потом попросили для себя представительства в органах власти. Насретдин разрешил.
Приободрённые горняки предложили уменьшить рабочий день до 6 часов. Правитель и на это согласился.
Тогда рудокопы объединились в трудовые комитеты и потребовали передать им все обслуживающие предприятия угольной промышленности. Насретдин подписал об этом указ.
Получив контроль над предприятиями, рудокопы выдвинули Насретдину ультиматум: закупать уголь по тем ценам, которые они сами установят. Хужа поморщился, но согласился и на это.
В один из дней горняки собрались возле дворца Насретдина и объявили тому своё недоверие, поскольку он, мол, давно не повышал им зарплату. На следующий день зарплату повысили на 10%.
Это вызвало негодование рудокопов, которые уселись на площадь перед резиденцией Насретдина и стали стучать касками о булыжник, требуя повышения зарплаты на 15%. Зарплату увеличили на 15%.
Через день по всей стране встали все шахты, а горняки стали барабанить касками, требуя увеличения зарплаты на 25%. Потом на 50%. За ними к забастовке присоединились торговцы, строители, кузнецы и даже домохозяйки.
Поняв, что дело плохо, Хужа Насретдин плюнул на демократические реформы, и объявил о создании в стране полицейского государства.
— Уважаемый Насретдин, пикеты рудокопов стража разгоняет! Рабочую элиту бьют!! — ворвался с известием к правителю глава горняцкого комитета.
— Это вчера вы были рабочей элитой, а теперь у нас элитой стал ОМОН, — ответил Насретдин, выставляя его за дверь.

ЖЖ боевого татарского кота (самовыпилился)