Плезир-яхта Петра I. Вид с кормы (с рисунка А. П. Боголюбова)
На рисунке, помещённом в книге, плезир-яхта поражает своими красивыми формами. На воде это судно было легко и изящно. Кормовая часть яхты напоминала нарядные русские санки, изукрашенные тонкой резьбой. На рисунке яхта запечатлена в состоянии покоя, на дубовых подпорках. А ведь некогда она бороздила водную гладь, свободно держась на крутой волне.Когда же было построено это судно и для каких целей? Ответы я нашёл в старых газетах и документах.
В дореволюционной Астрахани, как и в других городах России, газетное дело подлежало строгой цензуре, и все злободневное из них беспощадно изгонялось. Зато старина представляла меньше опасностей. И потому из цензурных соображений редакторы охотно отводили в газетах место для исторических очерков, описаний местных древностей, обычаев, народных преданий и т. п.
Таким образом, астраханские газеты, помимо своей воли, стали очень ценным научным материалом.
Вот что удалось установить.
Плезир-яхта, как и большинство других волжских судов, была построена Казанским адмиралтейством в начале 1722 года, специально для нужд русского императора. Судно имело 38 футов длины и 5 футов 6 дюймов ширины. Яхта имела одну мачту и могла ходить под парусами. Кроме того, по каждому борту она имела четыре весельных гнезда. Днище яхты было окрашено белой краской, борта зелёной, а резьба и фигуры жёлтой.
Прогулочная яхта должна была служить для поездок царя во время долгого похода в Персию. Что же заставило Петра I принять участие в трудном походе, несмотря на болезнь?
«Путешествие» на юг было обусловлено сложной политической обстановкой, сложившейся на Западном побережье Каспийского моря. В то время большая опасность угрожала северокавказским землям со стороны Турции и Крыма. Султанская Турция стремилась осуществить свои агрессивные цели и в отношении Персии.
Уже в 1714 году русскому правительству были хорошо известны старания Турции утвердить своё господство в Кабарде и Северном Дагестане.
Россия в интересах своей безопасности не могла допустить утверждения Турции на Западном побережье Каспия. Выступая в персидский поход, Пётр заявил шахскому правительству: «Когда турки вступят в Персию, тогда нам крайняя нужда будет береги по Каспийскому морю обладать, понеже… турок туда допускать нам невозможно». Коллегия иностранных дел считала, что вступление русских войск в Западное Прикаспье необходимо России «для приведения своих земель в надлежащую безопасность».
Летом 1722 г. в Прикаспье были сосредоточены значительные морские и сухопутные силы. Каспийская флотилия имела в своем составе более 80 морских судов и лодок. Пехота и конница насчитывали около 50 тысяч воинов. Для участия в походе Пётр I выехал из Москвы 13 мая 1722 года.
«19 июня, во вторник, в 16-м часу дня, в три четверти, Его Императорское Величество изволил прибыть к Астрахани водою на галере и в яхте и войти в крепость, в кремль. А по приходе Его Величества к кремлю отдана честь с крепости, пушечная стрельба троектратно, по военному уставу…» — так писал в своём дневнике астраханский губернатор генерал-адъютант А. П. Волынский.
Плезир-яхта понадобилась Петру I сразу же по приезде в Астрахань. Резиденцией царя стал небольшой деревянный дворец в Замановском саду1 вниз по реке Кутуму. Там он стал поджидать остальных участников похода — тайного советника П. А. Толстого и адмирала Ф. М. Апраксина. Каждый день на яхте поднимался Пётр Алексеевич по Кутуму к кремлю. В кремле в губернской канцелярии вынашивались планы предстоящего похода.
Яхта служила царю и для осмотра окрестностей города. Пётр осматривал сады, где были посажены лозы венгерского и рейнского винограда. Он велел устроить поливные машины для орошения садов и учредить особую садовую контору, поручив её управление французу Посьету.
Обратил Петр внимание и на городские улицы, которые при засухе заносились глубоким песком, а при дождях становились грязными, и указал, чтобы каждое судно, приходящее с верховьев Волги, привозило с собой несколько камней для мостовой города. Южную окраину Астрахани в то время окружали стоячие воды солончаков, испарения которых заражали воздух. Пётр предложил осушить болота.
Адмиралу Апраксину Петр приказал: «При Астраханском порте строить адмиралтейство и служителям адмиралтейским определить строиться там же…»
Высочайшим указом губернатору Волынскому предписывалось: «В протоке, протекающей из Волги-реки в Кутумову реку, проход прочищать по все зимы граблями, для чего сделать двенадцать грабель железных по данным образцам. Близ вышереченного устья угол фашинный сделать, дабы воротить быстроту Волги и чтоб не заносило песком того устья…»2.
В конце июня Петр I устроил смотр флотилии. На плезир-яхте царь объезжал стоящие на Волге суда.
Именно этот момент отображала картина художника Протасова, написанная в 80-е годы на огромном полотне. Эта картина когда-то находилась па нижегородской выставке и вызвала большой интерес зрителей.
Свежий ветер вздымает зеленоватые волны, надувает полуспущенные паруса кораблей. Яхта, на которой во весь рост стоит император, устремляется к флагману, гукору «Принцесса Анна». На корме яхты полощется андреевский флаг, на мачте — вымпел с золотым орлом. За флагманом выстроились тупоносые шнявы. Слева, вдали, видны спущенные паруса островских лодок, предназначенных для десанта. Суда встречают императора артиллерийским салютом. На корме гукора виден матросский почетный караул.
Еще мгновение, и эскадра, подняв паруса, двинется в сторону хмурого Каспия.
Плезир-яхта не принимала дальнейшего участия в походе. Она не была приспособлена для длительного морского плавания и неминуемо бы разделила участь большинства судов флотилии, погибших во время страшного шторма у дербентского берега. Интересно, что выдающийся русский художник-баталист, мастер панорамной живописи Франц Алексеевич Рубо в своей картине «Вступление Петра I в Тарки в 1722 году» изобразил корабль, напоминающий своими формами плезир-яхту.
Рубо был проездом в Астрахани и несомненно видел яхту. Сейчас картину «Вступление Петра I в Тарки» можно увидеть в залах Дагестанского краеведческого музея в Махачкале. Высоко в горах тарковский шамхал Адиль-Гирей со свитой встречает русские войска. Царю Петру преподносят на алой подушке ключи от крепости. Живописны фигуры наибов и петровских солдат на фоне светло-коричневых скал и каменных построек аула, а внизу — сине-зеленая гладь Каспия. На море покачиваются шнявы, у берега два небольших судна, одно из которых удивительно похоже па плезир-яхту3.
К теме Персидского похода обращался и известный художник-маринист Алексей Петрович Боголюбов.
В фондах Русского музея в Ленинграде я видел альбом с набросками Боголюбова, сделанными во время его путешествия по Волге в 1869 году. Эта поездка преследовала цель собрать исторический материал для создания серии картин из истории русского военно-морского флота. Особенно художника занимали морские баталии петровского времени. Он создал ряд замечательных картин: «Гангутский бой, 1714 г.», «Морское сражение у Эзеля, 1719 год», «Сражение при Красной горке…»
Гик (верейка) Петра I (с рисунка А. П. Боголюбова)
Боголюбову захотелось отобразить в картинах поход Петра I в Персию. Интересны небольшие акварели, показывающие высадку русских войск у Аграханского залива. Из-за мелководья пушки выгружают на берег не на шлюпках, а на плотах. Темно-багровый закат, хаотичный лес корабельных мачт, гнущиеся от ветра камыши — все это создает тревожную картину высадки десанта. Чтоб воссоздать события прошлого более достоверно, Боголюбов тщательно изучал образцы кораблей начала XVIII в. И вот в Астрахани, в домике-музее Петра I, художник делает зарисовки со старых судов. С мельчайшими подробностями он передает детали плезир-яхты, делает наброски с гика (верейки), принадлежащего Петру I. Царь в походе предпочитал съезжать с корабля на берег не на шлюпке, а на гике — шестивесельной островской лодке. Своими очертаниями гик похож на современную бударку, неизменную спутницу волжских рыбаков. Только на петровской лодке по борту шла узкая резная доска, переходящая в кормовой герб. На гербе двуглавый орел держал в лапах ленту с перечислением морских побед.
В 1724 году и гик и яхта числились в «табеле Каспийской флотилии». Когда через сто лет суда пришли в ветхость, их починили, подновили и отвели для их хранения каменный сарай, расположенный на территории порта.
В Астраханском архиве есть «Дело Астраханской городской управы о вещах императора Петра I, хранящихся во дворе бывшего астраханского порта».
Это любопытное дело повествует о создании домика-музея и о его печальной судьбе.
В 1871 году благодаря усилиям астраханской общественности в каменном здании бывшего Царевского запасного провиантского магазина времен Петра I был сооружен музей, где в основном разместились петровские реликвии. Потому и музей этот стали называть домиком Петра.
Центральное место в домике занимали плезир-яхта и лодка-верейка. При яхте находилась мачта с железной оковкой, тали подъемные, железный румпель, два весла, парус брезентовый, шпага с юнфером на конце. В особых шкафах разместили инструменты начала XVIII в.: кронциркули, готовальни, коловороты, нагрольники, тилерманские пилы, скрябки…
Высоко по стенам на деревянных щитах развесили оружие: старинные мушкетоны, пистолеты, абордажные тесаки, копья.
У стен расположили около 400 кремневых ружей, медные мортиры, морские пушки, ядра, двухлапые староманерные якоря, флаги и брейд-вымпелы. Были здесь флаги 45 и 46-го флотских экипажей, сформированных из астраханцев. Эти экипажи прославились при защите Севастополя в 1855 году.
У входа в домик установили две чугунные бомбарды.
Сквер у домика Петра стал любимым местом отдыха астраханцев.
Казалось, что плезир-яхта и верейка навсегда встали на мертвый причал. Однако петровским судам еще пришлось покачаться на волжской волне.
В 1896 году было решено отправить суда на открывающуюся Всероссийскую промышленную выставку в Нижний Новгород. И плезир-яхту и верейку предполагалось поместить в специальном павильоне «История торгового судоходства и судостроения».
Астраханская городская дума создала специальную комиссию, чтоб выяснить, можно ли перевезти суда на выставку.
Вот выдержки из акта, подписанного членами комиссии:
«Осмотр хранящихся в порту лодок «Верейка» и «Плезир-яхта» показал следующее. Верейка. Киль в корме сколот по длине 8 вершков, с правой стороны от кормы до первой уключины отстал. Первая доска под уключиной расколота по всей длине…
Плезир-яхта. Фальшборт в кормовой части с обеих сторон имеет трещины, проходящие через резьбу. Резьба по фальшборту, в особенности с правой стороны, поломана, фальшивые окна в трещинах. Фигуры на корме имеют незначительные повреждения…»
Суда сильно обветшали. И все же с большими предосторожностями их отправили на выставку. В Нижний Новгород полетела телеграмма: «Начальнику судоходной дистанции. Передать начальнику округа. Лодки погружены благополучно, пароход «Владимир Мономах»4.
Прошли торжества выставки, и вновь суда установили в домике Петра, где они приходят в еще большую ветхость. Домик и сам еле держится, крыша протекает, в дверях щели. Но у городской управы нет средств. Едва отыскали два рубля, чтоб вымыть полы и рамы к приезду в Астрахань принца Ольденбургского. Охраняются экспонаты дома также из рук вон плохо. Экзекутор Востоков рапортовал в городскую управу, что учитель реального училища Воздвиженский, осматривая лодки, разбил хрустальный бокал, принадлежавший Петру I.
Из дома-музея пропадали ценные вещи. Была похищена даже медная мортира. После этого астраханский губернатор приказал передать старинные ружья в гарнизонный арсенал, а яхту подновить и покрасить.
Яхта постепенно ветшала.
В «Иллюстрированном путеводителе» А. Штылько за 1898 год записано: «В настоящее время следы красок едва заметны, тем более что пазы рассохшихся судов приходится заделывать. Корма плезир-яхты и борта украшены замысловатой резьбой. На румпеле находится резное изображение, напоминающее самого Петра. Над украшением плезир-яхты резьбою, по преданию, будто бы трудился сам монарх…»
До нашего времени от судна уцелела лишь доска бортового украшения. Она хранится в одном из залов краеведческого музея г. Астрахани. Искусный резчик вывел на доске затейливый орнамент, где переплетаются листья и виноградные гроздья.
1. В конце XIX в. этот сад принадлежал Моисееву. Там еще оставались развалины дворца и грушевое дерево, посаженное самим Петром. Затем на этом месте разместились ватная фабрика и рисоочистительный завод. Сейчас в Астраханском краеведческом музее хранится сруб от этого грушевого дерева.
2. ГААО, ф. 394, оп. 1, Д. 465, л. 23.
3. На небольших судах свозили на берег артиллерию и припасы. В 1954 г. в Махачкале у морского берега была найдена бронзовая пушка, на жерле которой выбиты слова, говорящие о том, что она отлита в Астрахани по указу царя Петра Алексеевича. Ныне эта пушка хранится в Дагестанском краеведческом музее.
4. ГААО, ф. 94, оп. 2, д. 1976.
