Игорь Бодров
Борьба — его жизнь
Из цикла очерков «Встречи в пути»
Астрахань, 1994 г.
Нет ныне в цирковых программах схваток на борцовском ковре. Этот жанр, процветавший ещё лет тридцать назад под парусиновыми куполами провинциальных шапито, вначале стали активно теснить напористые феерические спектакли воздушных акробатов, иллюзионистов, расплодившиеся укротители диких зверей, а затем он как-то тихо, незаметно и вовсе отошёл в историю.
Но тогда, тридцать лет назад, когда младший братишка затащил меня в астраханский цирк, где гвоздём программы было второе отделение в лице французской, то бишь классической борьбы, трибуны была переполнены, громогласно обсуждали шансы соискателей очередного циркового приза. Наконец с первыми аккордами плохонького наёмного оркестра на арену ступали титаны с бритыми затылками. Приветственно вздымая руки, борцы важно шествовали по кругу, изображая «парад-алле».
А как возвышенно представляли соперников! Их награждали фантастическими, конечно же, придуманными титулами, наподобие «чемпион Египта и его окрестностей». В центре арены важно расхаживал арбитр предстоящих схваток. Он обводил рукоплещущие трибуны оттренированным ликующим взглядом, намекающим на несомненный накал страстей впереди.
Через несколько мгновений ведущий энергичным жестом заставил всех умолкнуть, и зычный его голос торжественно изрёк:
— Сегодня на нашем представлении присутствует Аркадий Ткачёв! Остальные слова арбитра утонули в восторженном рёве публики, в громоподобных аплодисментах. Как пишут репортёры, в едином порыве все зрители от мала до велика поднялись с насиженных скамеек и стоя отдавали дань любви к своему кумиру.
— Помните это? — спрашиваю у Аркадия Гавриловича Ткачёва. Мы расположились в уютной комнате его квартиры.
— Было такое, — с какой-то щемящей грустинкой соглашается мой собеседник. Выглядит он моложе своих шестидесяти лет, не думает оставлять работы в созданной им детско-юношеской спортивной школе № 4, которая специализируется на подготовке борцов.
У нынешнего молодого поколения астраханцев свои спортивные любимцы. Самыми популярными стали игроки местной гандбольной команды «Динамо», в которой воспитан двух чемпионов Олимпийских игр в Сеуле — Андрея Тюменцева и Вячеслава Атавина Многим имя Аркадия Ткачёва уже ни о чем не говорят — вот так в суетности своей мы забываем о тех, кто стоил у истоков громких побед астраханского спорта.
Аркадий Ткачёв в середине пятидесятых годов стал полноправным преемником сошедших со сцены по возрасту таких кумиров города, как футболист Закир Аджигитов, пловцы Александр Пустяков и Борис Скоков, боксёр Рашид Усманов. На первый взгляд, нерасторопный увалень, курсант речного училища Ткачёв так ловко и быстро припечатывал лопатками к ковру опытных и хитроумных борцов, что в его высоком, данном матушкой-природой, спортивном предназначении мало кто сомневался.
Повествуя о ветеранах спорта, репортёры, случается, приукрашивают давно прошедшие события, и читатель может вправе сомневаться в их достоверности. Лучший способ избежать «литературщины» — предоставить слово самому герою произведения, благо, есть звукозаписывающая аппаратура. И сейчас, представ перед чистым листом бумаги, нажимаю нужную кнопку и слышу голос Аркадия Гавриловича, неторопливые его воспоминания, размышления о прошлом и настоящем.
— Родился я в 1928 году в селе Коклюй, ныне оно к Икрянинскому району относится. В 1937 году семья переехала в посёлок Трудфронт. Отец Гаврила Егорович работал инспектором на Дамчикском участке Астраханского заповедника, жили мы на втором кордоне. Помню, появился на кордоне председатель Астраханского горисполкома Николай Николаевич Богданов. Простой, доступный человек. Отец и говорит ему: «Давайте я на бударке с вашим баркасом «Лотос» буду гоняться». Батя у меня был здоровяком: рост под два метра, вес 120 килограммов. Одним словом, обогнал он на вёслах моторный катер. Богданов вернулся в Астрахань, зашёл в спорткомитет и поведал эту историю, мол, вот какие самородки в селе есть. Вскоре отца вызвали в город, вручили шлюпку и послали на всероссийские соревнования. Там он первое место занял по народной гребле.
На фронт батю не взяли. Как-то во время охоты кабан ранил, порвал сухожилия на ноге, и она стала короче. Пришлось мне бросать школу и вместе с отцом рыбачить секретами. Трудновато было, но я помаленьку втягивался в работу, добился прогресса — с четверти пая по заработкам до полного, взрослого, пая добрался. Наверное, так бы и остался ловцом на всю жизнь, если бы не родная тётка Маша, появившаяся у нас в конце войны. Жила она в Ленинграде, чудом осталась на белом свете во время блокады, а затем приехала к нам, в Трудфронт, поправляться после немыслимой голодухи. И вот день и ночь долбит тётя Маша: «Учиться тебе, Аркадий, надо». А мне и самому охота в школу, хоть и переросток. В конце концов отец смирился, отпустил с лова, семилетку закончил я с отличием и после долгих мытарств поступил в Астраханское речное училище на судостроительное отделение.
— Вас, конечно, интересует спортивная биография, — Аркадий Гаврилович прохаживается по комнате,— она, естественно, полюбопытней. Ну, что ж, начнём сначала. В 1948 году нас, первокурсников речного училища, привели на физкультурные занятия в спортивный зал общества «Водник». Смотрю, мужики на ковре борются. У меня аж руки зачесались с кем-нибудь силой помериться. Подхожу к тренеру: «Разрешите мне побороться». Он подводит парня приблизительно моего веса Я беру его, поднимаю и кладу на лопатки. Парень снова нарывается, я опять его кладу, Тренер тогда говорит: Ты знаешь, кого одолел? Чемпиона области». В общем, в «Воднике за меня ухватились. Попал я в ученики к известному в стране специалисту Александру Семёновичу Тойвонену, эвакуированному а Астрахань. Год у него позанимался и сам стал чемпионом области, правда, со вторым спортивным разрядом, потому что в городе не было высококлассных борцов, на ком можно было бы в случае победы набирать баллы для более высокого разряда.
— После областных побед в 1952 году стал я чемпионом Азербайджана, вовсе там и не проживая постоянно. Как это получилось? — Ткачёв хитровато улыбается. — Перед окончанием речного училища отправили нас на военно-морскую стажировку в Баку. В свободное от службы время нашёл я спортивную базу общества «Динамо», попросился ходить на занятия, чтобы не терять форму. Здесь сильные борцы были. И опять на всех тренировках я никому не уступаю. В это время намечался розыгрыш первенства республики по борьбе, и меня динамовцы выставили участвовать в нем в полутяжёлом весе. Провёл соревнования без поражений, и уже в ранге азербайджанского чемпиона послали меня в Ереван на первенство Советского Союза. Представляете, дошёл до финала, где боролся с известным борцом Валентином Николаевым. В общем, он меня перехитрил, провёл приём, который «вертушкой» называется, и по баллам мой соперник выиграл встречу. Вот так в жизни бывает: уехал на практику в Баку второразрядником, а вернулся домой серебряным призёром чемпионата страны, мастером спорта.
С этого времени Аркадий Ткачев завоёвывает прочное место в сборной страны. По ходу «пьесы» девять раз подряд завоёвывает звание чемпиона России, а первым борцом страны становится в 1955 году.
— Первенство проводилось в Саратове. И надо же, вторую схватку пришлось вести с Алексеем Ваниным — отличным борцом, призёром чемпионата страны. Ванин был в фаворе. Только что вышел на экраны цветной художественный фильм «Чемпион мира», где Алексей сыграл заглавную роль. Этакий парень из деревни, народный талант, уехал в город, стал борцом и, наконец, чемпионом мира. На четвёртой минуте кладу я Ванина на лопатки. Женщины — поклонницы Алексея меня за это люто возненавидели. Но причём я? Там кино, а здесь настоящая жизнь. Кстати говоря, Ванин, не бросая тренерскую работу, стал часто сниматься в кино. Особенно удалась ему роль шофёра в шукшинской «Калине красной».
— Через год в составе сборной Союза отправился я добывать Кубок мира, где встретился со всеми сильнейшими борцами Земли. Спокойненько вышел в финал. В решающей схватке предстояло бороться на стамбульском стадионе в присутствии сорока тысяч болельщиков с любимцем публики турецким спортсменом Атаном. Неудобный борец, очень высокий, руки длинные, трудно к нему подступиться. У меня был выработан эффектный приём, «посадка» называется. Провёл его, свалив Атана в партер, а здесь уж пошли мои любимые «накаты». С большим преимуществом выиграл встречу, а с ним и Кубок мира. Стадион был в трансе, турки жгли газеты в знак своего отчаяния, а когда я уходил со стадиона в раздевалку, над ухом просвистела брошенная с трибуны бутылка. Черти!..
Ещё раз Аркадий победил другого иностранного борца на его родине. В товарищеской встрече в городе Мальме он убедительно выиграл у олимпийского чемпиона, прославленного шведского спортсмена Карла Эрик Нильсона. 68 международных встреч провёл Ткачёв, и ни одну не проиграл. Только одна ничья с венгром Ковачем лишила астраханского борца первого места на чемпионате мира в Японии, и серебряная медаль была ему не в радость, поскольку схватку он выиграл. Западногерманский судья взял и не засчитал безукоризненно проведённый Аркадием приём. Но астраханские болельщики не унывали, верили, что волжанин возьмет свое на Олимпийских играх в Мельбурне. Знали, что отправился он туда первым номером в своей весовой категории. И вдруг видим на ковре Валентина Николаева, который числился в резерве. Что же случилось?
— Простить себе не могу мальчишеской выходки. Перед Мельбурном наша команда проводила тренировочный сбор в Ташкенте. И вот в последний день перед отлётом в Австралию после десятикилометрового кросса окунулся я, разгоряченный, в холодный арык. Прилетели на Олимпиаду, а у меня по всему телу фурункулы выскочили, в результате — врачебный запрет. Так я стал зрителем. А вырвал бы я, кровь из носа, золотую олимпийскую медаль.
Четырежды Аркадий Ткачёв — обладатель Кубка мира, призёр чемпионата мира, становился чемпионом СССР. Десять лет он провёл в сборной СССР, объездив многие страны. «Неужели, — спрашиваю, — вас не перетягивали на жительство в какой-нибудь солидный город?».
— Звали и в Москву, и в Ленинград, и в Киев. Гарантировали немедленно квартиру, но я Астрахань не бросил. Родина. И не жалею до сих пор. Больше двадцати лет проработал директором детско-юношеской спортивной школы, строил новое здание в Трусовском районе. Сейчас в школе и её филиалах по всему городу тренируются не менее девятисот юных борцов. Выходит, жизнь прожита не зря.
— Нашу беседу мы с цирка начинали, — после некоторого раздумья говорит Аркадий Гаврилович, — так я под конец своей спортивной карьеры в нем выступал. Уговорили. В том сезоне собрались сильные профессионалы, такие, как Плясуля, Загоруйко. Любимцем казахов был Хаджимухан. Я ему говорю: «Какой ты Хаджимухан, ты же Герасимов». А он: «Это мой цирковой псевдоним». Правда, похож он был на азиата, и за победы его болельщики, а приезжали на представления из далёких чабанских стойбищ, одаривали кумира живыми овцами. Я сразу предупредил циркачей, что ни в какие сговоры с ними вступать не намерен, что буду бороться честно. Сможете побороть меня — пожалуйста. Только я вам не дамся. Так и получилось. Никто не сумел положить меня на лопатки. Сникли, смотрю, ребята, хлеб у них отбиваю. Хватит, думаю, надо уходить на тренерскую стезю… Доброе то было время. Молодость, годы оттепели, которые как-то всколыхнули людей от страха и приземлённости. Но поживём ещё, поборемся, ныне тем более нельзя прятать голову под крыло.
продолжение следует…