Джон Леннон во время перелета был неразговорчив. И хотя Пол Маккартни — заявлявший, что верил в успех «Битлз» с того момента, как в декабре 1962 года дебютный сингл группы «Love Me Do» появился в британских чартах, — возможно, будет это отрицать, его тоже охватило чувство тревоги. Была пятница седьмого февраля 1964 года, и всего несколько часов назад The Beatles покинули Англию. Им предстояло впервые предстать перед американской публикой, в том числе появиться на американском телевидении в суперпопулярном воскресном вечернем шоу-варьете Эда Салливана. Почти год потребовался группе на то, чтобы после первого успеха на родине американцы обратили на них внимание, но в последние несколько недель картина резко переменилась. 17 января, во время трехнедельных парижских гастролей, Леннон, Маккартни, лидер-гитарист группы Джордж Харрисон и барабанщик Ринго Старр собрались в номере отеля после концерта. Менеджер группы Брайан Эпстайн сказал им, что получил телеграмму от Capitol Records: их первый сингл для лейбла, «I Want To Hold Your Hand», только что стал номером один по версии Cashbox: за три дня после выхода он разошелся в США тиражом в четверть миллиона копий. «The Beatles потеряли дар речи. Они молча сидели у ног Брайана, как котята», — говорит фотограф группы, Дезо Хоффман. Аранжировщик и продюсер Куинси Джонс тогда тоже был в Париже, и он с Эпстайном и Маккартни заключил пари на то, что The Beatles возьмут Америку штурмом. Леннон (основавший группу и разваливший ее много лет спустя), Харрисон и Старр в это не верили.

В сентябре 1963 года Харрисон навещал свою сестру Луизу в городе Бентон, штат Иллинойс. «Они нас не знают. Будет сложно», — рассказывал он позже об американцах коллегам по группе. Теперь, когда The Beatles направлялись в США, сингл «I Want to Hold Your Hand» занял первую строчку в «Горячей сотне» Billboard, а первый альбом группы, записанный на лейбле Capitol, «Meet The Beatles!» возглавил альбомные чарты 15 февраля. Во время рейса Леннон, Маккартни, Харрисон и Старр общались со своими друзьями и коллегами, в том числе — с Эпстайном и продюсером Филом Спектором. «В Америке все есть, — сказал Маккартни Спектору. — Там своих групп полно. Зачем нам там деньги зарабатывать? Что такого мы сможем им дать, чего у них и без нас нет?» Леннон, сидевший рядом с женой Синтией, вел себя, как и на протяжении всей жизни, встревоженно и высокомерно. «В самолете я думал, что у нас ничего не получится… Но со мной такое бывает. Мы знали, что расплющим вас, стоит нам только хорошо ухватиться», — признался он позже Яну Веннеру из Rolling Stone.

Когда рейс приземлился в нью-йоркском международном аэропорту имени Джона Кеннеди, недавно переименованном в честь погибшего президента, пилот сообщил группе, что их уже поджидает толпа. The Beatles привыкли к толпам. На их концертах в Британии уже больше года визжала молодежь. В ноябре лондонская газета Daily Telegraph сравнила возбужденных поклонников группы с нацистами, собиравшимися в Нюрнберге. Но стоявший на этот раз шум удивил пассажиров. «Мы приняли тот громкий звук за шум двигателей, но это кричали поклонники», — сказала позже Синтия Леннон. Когда музыканты сошли с самолета, Маккартни увидел происходящее и спросил: «Зачем это все?» The Beatles остановились на трапе и окинули взглядом четыре тысячи радостно машущих возбужденных молодых людей, столпившихся за стеклом, на балконах аэропорта, на крышах зданий. Они держали в руках огромные приветственные плакаты. Полицейские выстраивались в шеренги, чтобы сдержать напирающую толпу. Том Вулф, освещавший прибытие группы для газеты New York Herald Tribune, писал, что «некоторые девочки пытались перелезть через заграждение». Маккартни, обладающий восхитительным талантом контролировать свою мимику и использовать ее ради эффекта, был ошарашен. «По десятибалльной шкале шока та сцена набрала бы сотню баллов», — говорил он позже о сцене в аэропорту. Потрясающий американский дебют The Beatles на шоу Эда Салливана двумя днями спустя, 9 февраля 1964 года, открыл двери шестидесятым и прочертил в этой стране новую границу между поколениями. Элвис Пресли показал нам, как при помощи бунтарского стиля можно добиться перемен, но The Beatles в тот вечер зародили в американской молодежи нечто большее — некий консенсус, общую радость, которая со временем переросла в силу. Их влияние на молодежь было большим, чем обычное поветрие: они наделили ее новыми полномочиями. Америка, однако, до последней минуты не обращала на The Beatles внимания.

К началу 1964 года рок-н-ролл там фактически остался в прошлом. Бадди Холли умер, Чак Берри и Джерри Ли Льюис попали в черные списки, Элвис ушел служить в армию, а первого рок-диджея Алана Фрида сняли с эфира. Все это подавило ранний дух рок-н-ролла и мешало его развитию. Когда произошел первый взрыв популярности рок-н-ролла, Джон Леннон и Пол Маккартни достигли совершеннолетия. Летом 1957 года группа Леннона Quarrymen играла на праздничном вечере в церковном саду в Ливерпуле, где присутствовал Маккартни. Шестнадцатилетнего Леннона познакомили с пятнадцатилетним Маккартни, который позже в тот день продемонстрировал свое музыкальное дарование — он играл песни Эдди Кокрэйна и Джина Винсента на гитаре и потрясающе изображал Литтл Ричарда.

Джона и Пола связывало желание играть рок-н-ролл, но кроме того, они сблизились на почве трагедии: мать Маккартни, Мэри, умерла от рака груди в октябре 1956 года, а мать Леннона, Джулия, попала под машину и погибла в июле 1958-го. Работая вместе, Джон и Пол нашли для себя новое место в мире. Они совместно писали песни, обмениваясь мелодическими и поэтическими идеями, и даже когда они начали сочинять порознь, каждый из них продолжал рассчитывать, что другой поможет ему завершить песню. «Представьте, что двое перетягивают канат: улыбаются друг другу и тянут изо всех сил, не переставая. Соперничество между ними связывало их», — рассказывал продюсер Джордж Мартин Рэю Коулману в интервью для книги «Lennon: The Definitive Biography».

Когда Брайан Эпстайн, сотрудник ливерпульского музыкального магазина, мечтавший о более насыщенной жизни, стал менеджером группы, он сгладил их ершистость. Но он позволил группе сохранить свой дух и доверял их инстинктам, и вера эта вскоре окупилась. В конце 1962 года The Beatles еще были малоизвестной группой-выскочкой. Благодаря преданности Эпстайна и острому чутью Джорджа Мартина они только что пробились в британский топ-20 с песней «Love Me Do». Песня эта была запоминающейся, но довольно монотонной — Леннона и Маккартни еще нельзя было назвать выдающимися композиторами. Но все вскоре изменилось: несколько следующих записей группы дали толчок лавине, которая навсегда разрушила гегемонию американцев над английскими поп-чартами. Две из этих песен, «Please Please Me» и «She Loves You», были достаточно смелыми для того, чтобы считаться радикальными: они были полны диких, изобретательных решений. Леннон и Маккартни заимствовали идеи из музыки, которую слышали на протяжении своей жизни: из песен из британского мюзик-холла, баллад из мюзиклов, кантри, а также непристойного и грубого блюза, ритм-энд-блюза и джаза, игравшегося в борделях. Музыканты, работавшие, по словам, Леннона, «с глазу на глаз», не боялись брать почти невзрачную мелодию (часто принадлежавшую Джону) и расцвечивать ее сладкозвучными оборотами, которые легко сочинял Маккартни. Им нравилось сочетать моменты отчаянья и надежды, минор и мажор, добиваясь волнующего и выразительного звучания.

Кроме того, не стоит забывать о самих The Beatles. Они были похожи на братство элегантных аутсайдеров, одетых в костюмы европейских модов и носивших длинные прически до воротника, с челкой, нависавшей на лоб. Все в их музыке казалось новым: в своей книге «Stoned: A Memoir Of London In The 1960s» бывший менеджер The Rolling Stones Эндрю Луг Олдхэм вспоминает концерт The Beatles времен начала Битломании: «Производимый ими шум был звуком будущего. Я не видел всего мира, но слышал, как весь мир кричал. Я не видел его, но слышал и чувствовал».

 

К концу 1963 года у The Beatles было пять синглов в британском топ-20, и три из них достигли вершины. Их дебютный альбом «Please Please Me» удерживал первую строчку альбомных чартов Британии на протяжении тридцати недель, и сместил его оттуда их второй альбом, «With The Beatles». Группа собрала у телевизоров одну из самых больших аудиторий за всю историю страны, сыграла для британской королевской семьи и почти каждый день попадала в передовицу той или иной крупной британской газеты. К концу года лондонская Evening Standard заявила: «Если мы сегодня взглянем на сердце страны, то увидим, что на нем начертано «The Beatles».

Джордж Мартин — музыкант с академическим образованием и развитым чутьем на все необычное, возглавлял принадлежащий EMI лейбл Parlophone. В 1963 году он понял, что перед ним нечто уникальное, и не видел причин, по которым The Beatles не смогли бы добиться в США такого же успеха, как и в Британии. Вместе с EMI он неоднократно пытался убедить их американского лицензиата, Capitol Records, выпустить синглы группы.

Но Capitol не были заинтересованы. Они воспринимали The Beatles как британскую диковинку, которая не придется по вкусу американцам. Дэйв Декстер, глава отдела по подбору иностранных артистов и иностранного репертуара на Capitol, отказался от «Love Me Do», когда EMI послали ему сингл в конце 1962 года. Сотрудник Capitol Чарльз Тиллингхаст писал: «Декстеру песня показалась непрофессионально исполненной и непривлекательной. Он счел ее провальной и говорил об этом всем сотрудникам компании, задававшим вопросы». Декстер продолжил отвергать хиты The Beatles, которые присылали ему EMI, в том числе «Please Please Me» и «She Loves You». Писатель Джонатан Гульд считает, что Декстер был рупором господствующей в Capitol «нелюбви к рок-н-роллу».

Продолжавшиеся отказы Capitol все сильнее расстраивали Мартина и Эпстайна. EMI продала лицензию на ранние синглы группы независимым лейблам Vee Jay и Swan. Из этого, однако, ничего не вышло. Эпстайн был озадачен и терял терпение, особенно после того, как получил от нью-йоркского промоутера Сида Бернстайна предложение организовать концерт The Beatles в Карнеги-Холле. «Я сразу понял, на что они способны и что они станут здесь монстрами», — писал позже Бернстайн.

Через несколько дней после успешного выступления The Beatles перед королевой, 4 ноября 1963 года Эпстайн улетел на Манхэттен на встречу с Эдом Салливаном, шоу которого выходило на CBS с 1948 года. Салливан, по собственным, возможно недостоверным словам, был в лондонском аэропорту Хитроу 31 октября, когда The Beatles вернулись из Швеции и их встретила шумная толпа поклонников. «Узнай, кто такие эти The Beatles», — сказал Салливан продюсеру своего шоу. К моменту встречи с Эпстайном телеведущий уже был хорошо осведомлен об успехе группы, но его удивило предложение Эпстайна. Тот был согласен на гораздо меньшие деньги, чем те, что Салливан обычно платил артистам. Вместо этого он просил, чтобы The Beatles стали гвоздем программы в трех воскресных выпусках шоу Салливана в феврале 1964 года. Для Эпстайна преимущества того, что о группе узнают зрители, были гораздо важнее получения немедленной выгоды. В итоге Салливан заплатил группе десять тысяч долларов за два живых выступления и репетицию, которая была показана по телевидению после возвращения группы в Англию. Несколькими годами раньше он заплатил Элвису Пресли пятьдесят тысяч за три выступления.

Несмотря на договоренности о появлении группы в Карнеги-Холле и у Эда Салливана, у Capitol все еще оставались сомнения. Вряд ли их воодушевило то, что писала о группе американская пресса. Newsweek и Time отнеслись к The Beatles цинично, как к раздражающей группе-однодневке. В вышедшей 15 ноября статье «Новое безумие» Time писал: «Они похожи на лохматых Питеров Пэнов. Даже их менеджер не понимает, в чем секрет их обаяния». Журналист CBS Morning News Александр Кендрик 23 ноября язвительно высказался о группе как об «очередном объекте подросткового обожания, современном аналоге первобытных песен и плясок. Они символизируют собой антигероев XX века: исполняют антимузыку, носят антипрически и не представляют никакого анти-реса. А письма от фанатов, тем временем, продолжают приходить, а банковский счет — пополняться».

В тот день никому — буквально, никому — в американской прессе не было дела до The Beatles. Через несколько часов после выхода этого заявления в эфир внимание всей нации оказалось приковано к ужасной трагедии: президент Джон Кеннеди был застрелен в Далласе. Президентство Кеннеди знало свои взлеты и падения, но избрание на президентский пост молодого человека — в сорок три Кеннеди стал самым молодым президентом в истории — немедленно зарядила энергией всю страну. Он символизировал собой новые возможности и научил многих молодых американцев мыслить широко и быть политически активными. «Эстафету приняло новое поколение», — говорил Кеннеди в 1961 году в инаугурационной речи. Теперь показалось, что принять эстафету им жестоко и внезапно помешали, убив человека, заявившего об этом. Второй альбом The Beatles, «With The Beatles» был выпущен в Англии в тот же день — это было долгожданное событие. Двумя годами позже Маккартни признался репортеру Ларри Кейну: «С моей точки зрения, которую разделяют многие англичане, он был лучшим президентом Америки за долгое время. Он создал прекрасный образ страны и успел сделать много хорошего».

Чуть более чем через неделю после похорон Кеннеди судьба The Beatles в Америке начала меняться. В книге «Can’t Buy Me Love» Джонатан Гульд пишет, что глава восточного отделения Capitol Records Браун Меггс удивился, увидев первого декабря в The New York Times Magazine статью о The Beatles и их сенсационной популярности в Британии. Несколькими днями позже другая статья, на этот раз в еженедельнике Variety, еще сильнее ошарашила Меггза и сотрудников Capitol. Variety писал, что новейший сингл «Битлз» «I Want To Hold Your Hand» стал первой британской пластинкой, продавшейся тиражом в миллион копий еще до релиза. Продажи предыдущего сингла группы «She Loves You», не взятого на Capitol Декстером, тоже превзошли порог в миллион копий, а второй альбом группы «With The Beatles» продался тиражом в 500000 копий за неделю после релиза. «Это означало, что имея рынок размером в треть всего населения США, The Beatles в 1963 году выпустили столько же синглов с миллионными продажами, сколько вся американская индустрия звукозаписи. Руководство Capitol Records осенило, что права на выпуск музыки группы в США сами идут к ним в руки», — писал Гульд. Теперь Capitol намеревались выпустить «I Want To Hold Your Hand» в середине января 1964 года, выпустив следом версию альбома «With The Beatles» под названием «Meet The Beatles!».

 

Однако эти планы были сорваны из-за любопытства Марши Альберт, пятнадцатилетней девочки из города Сильвер-Спринг, штат Мэриленд. Десятого декабря она увидела повторный показ выпуска CBS Morning News от 22 ноября, в котором клеймили The Beatles и то безумие, которое они породили на родине. Марша захотела послушать их музыку. Она написала на местную радиостанцию WWDC. Работавший там ди-джей Кэррол Джеймс нашел британскую стюардессу, купившую сингл «I Want To Hold Your Hand» перед рейсом в Вашингтон. Заполучив пластинку, Кэррол пригласил Маршу в студию. Вечером 17 декабря девушка объявила: «Дамы и господа, а сейчас, впервые в Америке, «Битлз» споют «I Want To Hold Your Hand». «Линия просто раскалилась от звонков», — вспоминал Кэррол позже в интервью Бобу Спитцу для книги «Beatles: The Biography». WWDC была радиостанцией, рассчитанной на взрослую аудиторию, и судя по всему, не все из звонивших были подростками. Но все они хотели услышать эту песню снова и снова. Джеймс признался Спитцу, что «через час снова завел эту песню, чего раньше никогда, никогда не делал». После этого в ту неделю он ставил «I Want To Hold Your Hand» каждый вечер. Сингл попал на другие радиостанции США, где слушатели встретили его похожим образом. Capitol сдвинули дату выхода песни на 26 декабря, и заводам пришлось работать двадцать четыре часа в сутки, чтобы удовлетворить спрос. Колл-центры получил наказ отвечать на звонки фразой «Capitol Records — The Beatles скоро выходят!». Продавцы в музыкальных магазинах носили парики «The Beatles» — изготовлявшиеся тысячами — в рабочую смену. Гульд писал, что лейбл отправлял своим региональным менеджерам по продажам послания: «Вы зачинатели бума на прически «The Beatles», который скоро охватит страну».

Первого февраля песня заняла первую строчку в чарте Billboard. Дэвид Хайду писал в книге «Positively 4th Street», что Боб Дилан ехал по калифорнийскому побережью в машине, когда впервые услышал «I Want To Hold Your Hand». «Ты это слышал? Это было здорово, мать твою, здорово!» — сказал он другу. Позже Дилан рассказывал биографу Энтони Скадуто, что в начале 1964 года слышал The Beatles по радио, и его уважение к ним росло: «Они играли то, чего больше никто не играл. Брали безумные, просто безумные аккорды, и благодаря их гармониям все это обретало смысл. Но я держал при себе то, что тащился от них. Все остальные думали, что это музыка для девочек, что она скоро забудется. Но для меня было очевидным, что они пришли надолго. Они указывали путь, по которому должна была пойти музыка».

После долгой зимы, полной смерти и ужаса, в Америке прозвучала песня, которая несла с собой любовь, радость, веселье. Она подарила неслыханную свободу стране, где всегда мечтали о свободе.

3 января ведущему ток-шоу Джеку Парру удалось обойти Эда Салливана. Видеофрагмент выступления The Beatles в Лондоне — они пели «She Loves You», — который он показал, был коротким и нечетким, похожим на туманную грезу, и от этого казался еще более поразительным. «Я видел этих парней в Лондоне и снял их на пленку. Я понятия не имел, что они изменят историю музыки, мне просто показалось, что все это было забавно», — признавался позже Парр.

Салливан был в ярости, узнав, что его обошли. «Заплатите им и пусть выметаются», — сказал он продюсеру, но вскоре передумал.

Брайан Эпстайн знал, что, учитывая огромный интерес к The Beatles и их необычность для американцев, первое впечатление будет очень важным. Многие — в том числе сами The Beatles — воспринимают Эпстайна как наивного человека, который умер от передозировки наркотиков летом 1967 года и оставил их беззащитными. У Эпстайна действительно было немало психологических проблем — Леннон часто подтрунивал над его комплексами по поводу своей религии и сексуальной ориентации, и однажды даже предложил Эпстайну назвать свою автобиографию «Еврейский педик». Но в группе понимали, что Брайан принял немало правильных решений. Он сумел пробиться к Джорджу Мартину и EMI, неустанно сватал их Capitol и придумал и сумел провести необычную и эффектную сделку с Эдом Салливаном.

Когда The Beatles сошли с самолета, Эпстайн согласился провести их первую пресс-конференцию в США, в терминале Pan Am. Некоторые репортеры, очевидно, пришли туда считая, что группа — дутая сенсация, что ее нужно допросить и, возможно, разоблачить. Но The Beatles любили разговаривать с людьми: когда они собирались вместе, в них просыпалось безудержное остроумие. Мик Джаггер заметил, насколько устрашающими казались The Beatles вместе и описывал их как «Четырехголовое чудовище».

Во время этой первой встречи с The Beatles некоторые репортеры задавали вопросы, подразумевавшие, что слава группы преувеличена и искусственна, но эта точка зрения в тот вечер казалась неубедительной.

— Вы не стыдитесь того безумия, которое вызвали? — прозвучал первый вопрос.

— Нам нравятся безумцы, — ответил Леннон.

— Вы поддерживаете безумцев?

Джон: «Безумие — это здорово».

Чуть погодя, еще один намек:

— Есть сомнения, что вы можете петь.

Леннон, беспечно рассматривая манжеты рубашки: «Нет, не можем, сначала заплатите нам денег».

Еще один репортер: Вы носите парики. Сколько из вас — лысые?

Ринго: «Мы все лысые».

Пол: «Я. Я лысый».

«Вы лысый?»

Джон: «Да-да, мы все лысые».

Пол: «Только никому не говорите, пожалуйста».

— Вы знаете американский слэнг? Вы — реальный?

Джон: «Подойдите, потрогайте.»

Фотограф Дезо Хоффман писал: «Две сотни прожженных репортеров пришли, чтобы уничтожить The Beatles, и ушли, обожая их». Но многих все же не удалось переубедить.

Знаменитый диктор NBC Чет Хантли говорил: «Как всякая уважающая себя новостная организация, сегодня мы послали в аэропорт Кеннедди трех операторов, чтобы осветить прибытие английской группы, известной как The Beatles. Но я просмотрел то, что засняли наши операторы и увидел, кого они снимали, и не думаю, что все это стоит показывать в эфире».

Только покинув аэропорт, The Beatles почувствовали, насколько необычно то, что с ними происходит. В телефильме братьев Мэйслз «The Beatles: The First U.S. Visit» Маккартни, Старр и Леннон сидят на пассажирском сиденьи лимузина, направляющегося в манхэттенский отель. Маккартни прикладывает к уху транзисторный радиоприемник и слушает идущий в прямом эфире рассказ об их прибытии на американскую землю. Конные полицейские сопровождали их машину, словно пастухи, ведшие The Beatles из одной эры и культуры в другую.

«Мы думали: «Вау, у нас все получилось!» Я помню тот знаменательный момент, когда забрался в лимузин, включил радио и услышал, что говорят о нас: «Они только что покинули аэропорт и направляются в Нью-йорк». Все это было похоже на сон. На великолепную фантазию», — вспоминал Маккартни.

Два дня спустя, 9 февраля 1964 года The Beatles впервые выступили на шоу Эда Салливана. В начале выпуска Салливан представил их: «Сегодня вся страна ждет выступления английских Beatles». Сначала камера показала восторженных зрителей — желавших купить билеты на шоу в тот вечер было 50000, а мест в зале всего 728, — а потом группу. Маккартни начал петь «All My Loving», и камера взяла крупный план. Он сиял, и практически разговаривал со зрителем, пропевая: «Close your eyes and I’ll kiss you» и мотая головой, в то время как Харрисон играл острые и изобретательные гитарные партии.

Во время программы было исполнено пять песен: «All My Loving», кавер на «Till There Was You» Мередит Уилсон из бродвейского мюзикла «The Music Man» и «She Loves You» в первом отделении, а затем «I Saw Her Standing There» и «I Want to Hold Your Hand» во втором. Звездой программы, безусловно, был Пол. Он был мил и грациозен. Из-за того, что микрофон Леннона плохо работал, зрителям могло показаться, что фронтмен группы — Маккартни, хотя он пел дуэтом с Джоном. Пол играл на камеру, подмигивал и улыбался, прекрасно зная, что его снимают. Джон и Джордж, напротив, играли для зрителей в зале. Последняя песня, исполненная в тот вечер, «I Want To Hold Your Hand», стала манифестом уверенности в себе и открытости. Когда впервые слышишь эту песню, невозможно предсказать, как будет развиваться мелодия и гармония: от стандартного начала к блюзовому переходу и медитативному затишью, за которым следует безумное и грандиозное восклицание — «I can’t hide! I can’t hide!», — спетое на три голоса. Ринго продолжает колотить изо всех сил, и песня взрывается снова.

Шоу Салливана собрало у экранов семьдесят три миллона зрителей — на тот момент самую большую аудиторию за всю историю телевидения. The Beatles объявили, что меняются не только времена, не только музыка, но и мы сами. Некоторые критики сочли это за дурное предзнаменование. Нью-йоркская газета Herald Tribune вышла с заголовком «Провальное выступление The Beatles на ТВ». Newsweek писал: «Они представляют собой ужасающее зрелище: тесные костюмы не то битников, не то эдвардианских дэнди и огромные котелки причесок на головах. С музыкальной точки зрения они тоже кошмарны: гитары и барабаны рождают беспощадный стук, их не заботят побочные ритмы, гармония и мелодия. Тексты их песен, пересыпанные идиотскими криками «yeah, yeah, yeah!» — это катастрофа, возмутительная каша из сентиментальных клише с открыток ко дню Святого Валентина.»

Во вторник 11 февраля The Beatles сыграли перед восьмитысячной аудиторией на стадионе Washington Coliseum в Вашингтоне. Несмотря на неблагоприятные условия — группа играла на похожей на боксерский ринг сцене в центре стадиона и вынуждена была прерываться, чтобы переносить микрофоны и оборудование на разные ее стороны, чтобы ее увидели все собравшиеся зрители, — выступление их было выдающимся. Они играли мощно и рискованно — на камерном шоу Салливана такой подход был бы неуместен. Старр, в особенности, играл точно и отчаянно, и было очевидно, как много он значил для духа и звука группы. На концертах тех лет Старр часто использовал тарелки — их звук прорезал стену воплей зрителей и помогал остальным музыкантам ориентироваться в музыке.

После концерта The Beatles посетили благотворительный бал в британском посольстве. Подобные мероприятия, где полагалось пресмыкаться перед богачами и власть предержащими, были им не по нраву, и их раздражало то, как на них смотрели и что их пытались потрогать. «Как животных из зоопарка», — сказал Старр. К барабанщику кто-то подошел и отрезал у него прядь волос. «Эй, ты чего делаешь?» — возмутился он. Леннон вышел из себя и, ругаясь, немедленно вывел The Beatles из зала. Группа предупредила Эпстайна, чтобы он больше никогда не ставил их в подобное положение. Даже много лет спустя в душе Леннона оставался осадок после таких случаев. «Все это было ужасно, просто унизительно — признавался он Rolling Stone в 1971 году. — Чтобы быть одним из The Beatles, нужно было унизиться окончательно, а я этого не терплю». После двух концертов группы в Карнеги-холле Леннон тоже разочаровался: даже в таком уважаемом зале музыку группы было не слышно из-за непрекращающихся воплей поклонников. Проблема эта существовала давно. «Музыка умерла еще до того, как мы отправились на гастроли по Британии. Вот почему мы не росли как музыканты. Мы убили себя, чтобы добиться известности. И это был конец», — говорил Леннон в том же интервью 1971 года.

На следующий день The Beatles посетили Майами-Бич (5000 поклонников приветствовало их в аэропорту), чтобы записать последнее в 1964 году выступление для Салливана в отеле «Довилль». Публика была несколько вялой, но звучание группы намного улучшилось. На этот раз Леннон продемонстрировал своим точным и внушительным вокалом, что является главенствующей фигурой в группе. (Диапазон Маккартни был больше, но на многих концертах Леннон уверенней держал ноты.) Однако во время пребывания The Beatles в городе произошло событие, которое во многом было важнее того концерта.

Чемпион по боксу в тяжелом весе Сонни Листон и претендент на чемпионский титул Кассиус Клей готовились к поединку в зале Convention Hall в Майами-Бич. Фаворитом считался Листон — внушительный и на первый взгляд непобедимый спортсмен. Ожидалось, что он сокрушит Клея, который вел себя шумно и неуважительно по отношению к сопернику.

Фотограф Гарри Бенсон договорился о встрече The Beatles с Клеем в зале, где тот тренировался. Это была необычная встреча: и The Beatles, и Клей в то время считались диковинами, горящими кометами. Спортивный журналист Роберт Липсайт писал, что Листон имел возможность сфотографироваться с группой, но заявил: «Я не буду позировать с этими хлюпиками».

Клей опоздал на встречу, и The Beatles это разозлило. «Внезапно дверь распахнулась и вошел самый прекрасный человек, которого мы все видели в своей жизни. Мохаммед Али. Кассиус Клей. Он сиял. Он был совершенен. А потом — если бы я не знал правды, то готов был бы поклясться, что это было отрепетировано, — он развернулся, и The Beatles пошли за ним. Они выстроились в шеренгу. Он толкнул Ринго. И они повалились, как домино. Это было восхитительное зрелище», — писал Липсайт. Клей и The Beatles наслаждались своим дерзким восхождением к славе. Фотографии Бенсона зафиксировали момент наступления новой эпохи и ее героев.

Через несколько дней после возвращения в Англию The Beatles начали съемки своего первого большого кинопроекта, «A Hard Day’s Night», премьера которого прошла в 500 кинотеатрах Америки 13 августа. Многих критиков поразило качество фильма. Newsweek, ранее презрительно относившийся к The Beatles, теперь писал: «Когда смотришь этот фильм, то чувствуешь, как твой интеллект растворяется в море одобрения и участия». Лауреат Пулитцеровской премии, историк и советник президента Кеннеди Артур Шлезингер-младший назвал «Hard Day’s Night» «заговором хулиганов против напыщенности». Английская версия саундтрека к фильму — первый и единственный альбом The Beatles, состоявший целиком из песен Леннона и Маккартни, — показал, как выросло их мастерство. Заглавная песня, написанная Ленноном (который занимает на альбоме главенствующую роль), открывается необычным, удивляющим аккордом и движется вперед с неуемной страстью. Группа начала затрагивать в своих песнях более серьезные темы, такие как тоска, одиночество и сожаление.

 

The Beatles, безусловно, имели право петь, что очень устали, как они это делали в «A Hard Day’s Night». Летом 1964 года они провели гастроли по семи странам, прежде чем вернулись в США, и сполна наслаждались своим восхождением к славе — к лучшему это было или к худшему. Третьего июня, как раз перед началом гастролей, Ринго Старр слег с тонзиллитом и барабанщик Джимми Никол отыграл первые десять концертов тура, от Копенгагена до Мельбурна. У Никола было преимущество — он видел всю подноготную. «Пол не такой чистенький и милый парень, каким хотел казаться. Никто не говорит о том, что он обожает блондинок и терпеть не может толпы. Джон, напротив, любил зрителей, но при помощи сарказма отгонял от себя тех, кто ему не нравился. Еще он очень много пил. В Дании его голова раздулась, как воздушный шар. Он напился так, что вспотел на сцене. А Джордж вовсе не был таким робким, каким его изображает пресса. Он любил секс и тусовался с нами ночи напролет. Я думал, что не промах выпить и девчонок кадрить умею, до тех пор пока не увидел этих парней», — сказал он позже.

Леннон, самый откровенный член группы, подтвердил взгляды Никола. «Гастроли The Beatles походили на «Сатирикон» Феллини. Если у нас не было группиз, мы приглашали шлюх. А если отправлялись гулять, то гуляли по-крупному. Есть фотографии, на которых я на четвереньках выползаю из амстердамского борделя, и все тому подобное. Меня подбирала полиция, потому что они не хотели поднимать скандал», — признавался он Rolling Stone в 1971 году. The Beatles были первой группой, которую сопровождала крупномасштабная рок-н-ролльная вакханалия.

Хотя в феврале, перед отъездом из США Харрисон сказал: «Они больше нас не увидят», The Beatles вернулись в Северную Америку в августе с 34-дневными гастролями по двадцати четырем городам. Они отыграли тридцать два концерта. Репортер Ларри Кейн опубликовал об этих гастролях захватывающую книгу «Ticket To Ride: Inside The Beatles’ 1964 Tour That Changed The World». В его повествовании все то и дело грозит обернуться катастрофой: толпы, поджидающие The Beatles, выходят из под контроля, поклонника швыряют, разбивая укрепленное стекло. В Квебеке группе угрожала антибританская группировка. Кейн пишет: «Одну экстремистскую группировку возмутил Ринго Старр, которого они называли «британским евреем». Ринго с усмешкой ответил газетному репортеру: «Я не еврей, но действительно британец».

Кейн спросил у Леннона, как он себя чувствовал на первом к концерте тура в Сан-Франциско. «Я ощущал опасность. Нельзя петь, когда боишься за свою жизнь», — ответил Леннон.

 

Поп-идолы прошлых лет, Элвис и Фрэнк Синатра, волновали своих поклонников, но суматоха вокруг The Beatles была намного сильнее. Феминистки Барбара Эренрайх, Элизабет Хесс и Глория Якобс писали в 1992 году: «Девочками-битломанками, очевидно, двигало сексуальное влечение. Для многих из них (особенно для самых юных) признание того, что они испытывают подобное влечение было элементом бунта. И еще более вызывающим было признание того, что они занимают при этом активную, вожделеющую сторону: The Beatles были сексуальными объектами, а девочки пытались их добиться. Когда десятки тысяч девушек одновременно проявляют активную сексуальность и делают это с расчетом на то, чтобы добиться максимального внимания, это головокружительно революционный шаг».

В день своего концерта на теннисном корте Forest Hills в Нью-Йорке The Beatles познакомились с Диланом. «Я никогда раньше так не волновался при встрече с музыкантом», — говорил позже Леннон. The Beatles заинтересовались Диланом, когда услышали альбом «The Freewheelin’ Bob Dylan» в январе в Париже. Музыканты встретились в номере The Beatles в манхэттенском отеле Delmonico. Сначала они стеснялись друг друга. Эпстайн спросил Дилана, не хочет ли тот выпить: Дилан попросил дешевого вина и Эпстайн послал ассистента в винный магазин. Дилан поинтересовался, не курят ли The Beatles марихуану и удивился, узнав, что они почти не имели дела с этим наркотиком. Тогда почему, спросил он, они пели «I get high! I get high!» в песне «I Want to Hold Your Hand»? Леннон, смутившись, объяснил, что они пели «I can’t hide! I can’t hide!».

У Дилана с собой была марихуана, и он был не против ею поделиться. Музыканты забили проем под дверью комнаты мокрыми полотенцами, чтобы никто не засек сильный запах травы. Леннон заставил Старра выкурить первый косяк. «Что подумает Ринго?» — интересовались остальные. «Потолок опускается на меня», — ответил тот. После него траву попробовали и другие битлы вместе с Эпстайном. Вскоре Маккартни заметил, что думает «по-настоящему» — так, как никогда не думал раньше. Он сказал роуд-менеджеру The Beatles Мэлу Эвансу, что нашел смысл жизни, и попросил записывать все, что он будет говорить в тот вечер. Смысл жизни оказался таков: «Есть семь уровней». Позже Маккартни вспоминал: «До этого мы только пили скотч и колу». Марихуана изменила то, как они слышали и издавали звуки, то, как они выражали свои идеи. К моменту выхода альбома «Rubber Soul» в 1965 году это стало очевидным.

Кроме того, Дилан политизировал The Beatles, обогатил язык их текстов и расширил круг тем. К выходу альбома «Beatles For Sale» в 1964 году музыка группы начала терять наивность и напускную легкость.

Все это случилось за восемь месяцев с момента появления The Beatles на шоу Эда Салливана. К концу 1964 года двадцать восемь синглов группы попало в «Горячую сотню», и одиннадцать из них — в верхнюю десятку. Они выпустили десять альбомов по всему миру, пять из них — на лейбле Capitol. Это было быстрое и ни с чем несравнимое восхождение к вершине, но к концу года усталость начала брать свое.

 

Вернувшись в Лондон в конце сентября, Харрисон сказал: «Я немного устал от гастролей. Не столько от Англии, сколько от Америки. Я уверен, что пятинедельных гастролей по США мы больше делать не будем. Это так утомительно, что я не ощущаю никакого удовлетворения». Непрекращающиеся гастроли и студийные сессии действовали музыкантам на нервы. В книге «The Beatles: Off The Record» Джон Бэдмен рассказывает о случае, увиденном британским журналистом Реем Коулманом за кулисами в Эдинбурге в середине октября того года. Тогда Маккартни устал слушать, как его коллега жалуется на то, как сложна жизнь The Beatles:

Пол (отрывая взгляд от телевизора в гримерной): «Слушай, Джон, мне уже надоело твое нытье».

Джон (немедленно возражая ему): «Ты говори, что хочешь, и мне не мешай, окей?»

Пол: «Ты плохо влияешь на мой имидж!»

Джон: «Вот хлюпик! Заткнись и смотри телик как хороший мальчик!»

Однако дружба между The Beatles оставалась крепка; много лет никто не мог разрушить их братство. Джордж Мартин позже писал: «Никто другой не прошел через то, через что прошли они, никто другой их не понимал. Они черпали огромный заряд вдохновения друг у друга. Между ними была своего рода любовь, чувство, которое придавало им сил… Хотя мир принял их с распростертыми руками, он оставался враждебен к ним».

В 1964 году The Beatles еще не были готовы уходить. В тот год им чаще всего задавали один вопрос: как долго это может продолжаться? Журналисты подразумевали, что слава The Beatles — мираж, который может растаять в любой момент.

Но The Beatles никогда не пытались защищаться. Обычно они отвечали, что все закончится тогда, кода закончится: они не ждали, что их слава продлится вечно. Обсуждая эту тему с писателем Майклом Брауном в дни Битломании, Леннон знал, как необычна их история, сколь многое стоит на кону: «Это не шоу-бизнес, это другое. Все совсем не так, как кажется со стороны. После этого нельзя продолжать. Сначала происходит подобное, а потом — все, конец», — сказал он.