Расцвет российского книгоиздания связан с именем основателя Петербурга. Петр I с детства был знаком с рукописными и печатными книгами и на протяжении всей жизни никогда не расставался с ними, даже в военных походах. По указу тринадцатилетнего царевича был переведен труд страсбургского ученого И.-Б. Лангрини «Художества огненные и разные воинские орудия…».
Впервые путешествуя по Европе в 1697 — 1698 гг., Петр I заключил договор с голландским купцом Яном Тессингом об издании книг для России в Амстердаме. А когда в 1711 г. Петр оказался в Кенигсберге и посетил Королевскую библиотеку, где увидел хранившуюся там русскую рукопись, подаренную польским магнатом Б. Радзивиллом, он заказал точную ее копию для личной библиотеки. По его указанию намечалось переиздание первопечатного «Апостола» 1564 г.
Поставив перед собой задачу преобразовать экономику, науку, культуру, уклад жизни России, Петр I постоянно обращался по интересующим его вопросам к европейским книгам, которые выписывал из-за границы. В 1715 г. он послал в Париж своих ближайших сподвижников П. Лефорта, К. Зотова, Ю. Кологривова, А. Юрова для приобретения книг, картин, гравюр, инструментов и найма ремесленников. В 1721 г. Петр отправил с той же целью в Голландию советника И. Шумахера. Шумахер привез 517 книг по истории, географии, богословию, военным наукам, несколько дорогих изданий с гравюрами.
Указатель петровской библиотеки включает 1663 названия рукописей и печатных изданий на русском и иностранных языках (французском, голландском, латинском) по вопросам гражданского и военного строительства, военному и морскому делу, кораблестроению, артиллерии, фортификации, по разным наукам, ремеслам, искусству.
Библиотека Петра, находившаяся в Летнем дворце, пополнялась так быстро, что в конце 1718 г. из-за нехватки I места часть книг перевезли в дом адмиралтейского советника А. Б. Кикина близ Смольного двора, известный теперь под названием «Кикины палаты» (современный адрес — Ставропольская улица, 9).
Петр разрешил пользоваться библиотекой всем, «кто бы ни пришел». С 1718 по 1726 г. она считалась публичной и называлась «академической». Таким образом, в России публичная библиотека появилась раньше, чем в других странах Европы — Королевская в Париже в 1735 г. и Британского музея в Лондоне в 1763 г.
В 1710 г. Петр провел реформу печати — старая славянская азбука кириллица была заменена новым гражданским шрифтом, более доступным для усвоения, удобным для набора. Введение новой азбуки открыло путь светской книге, ускорило процесс утверждения светской мысли. Издательскую деятельность Петра, по выражению известного советского книговеда А. А. Сидорова, характеризовало «глубокое понимание связи книги с жизненными интересами русских людей».
В 1711 г. была основана первая типография новой столицы. В Петербург из Москвы доставили два типографских стана и мастеровых людей — 4 наборщика, 4 тередорщика — печатника (от итальянского tiratore —печатать), 2 батырщика — набойщика красок (от итальянского battitore — набивать), Типография находилась на Петербургской стороне, неподалеку от Троицкой площади (ныне площадь Революции), в доме цейх-директора Оружейной канцелярии М. П. Аврамова.
М. П Аврамов (1681 — 1752), выучившийся типографскому делу в Голландии, руководил типографией в 1711 — 1721 гг., а затем—с 1724-ю по 4 октября 1727 г. Он явился составителем «Книги Марсовой, или Воинских дел», Одной из первых светских книг, выпущенных столичной типографией, редактировал первую русскую газету «Ведомости» (1702 — 1727).
11 мая 1711 г. вышел первый листок петербургских «Ведомостей». Основными темами «Ведомостей» были развитие промышленности в России, внешняя торговля, деятельность русских дипломатов. Северная война и другие важнейшие события внутренней и международной жизни.
С появлением «Ведомостей» для петербуржца стало привычным вести разговоры по поводу прочитанного, обсуждать политические, литературные, научные новости. Газета быстро вошла в быт. А ведь еще во второй половине XVII века она была неведома большинству населения. Только в Москве составлялась рукописная газета «Куранты» (от голландского courant — газета), или «Вестовые письма». Ее готовили чиновники Посольского приказа для царя Михаила Федоровича. «Куранты» читали «великому государю» вслух в его покоях, а бояре слушали чтение в передней. «Куранты» составляли не более четырех раз в месяц в одном экземпляре, реже — в двух и трех — для наиболее видных бояр. По прочтении газета возвращалась в Посольский приказ или Приказ тайных дел.
Наряду с «Ведомостями» к первым датированным изданиям Петербургской типографии относятся лист с приветственными стихами Петру I М. П. Аврамова от 6 января 1712 г. (хранится в Русском музее) и первая печатная книга по военному законодательству — Э. Ф. Кромпейн, «Процессы» (Спб., 7 июля 1712 г.).
Одна из первых книг гражданской печати петербургской типографии — «Книга Марсова, или Воинских дел». Прекрасно оформленная, со множеством гравюр на меди, она представляет собой сборник реляций и «юрналов» (подённых описаний) о Северной войне. К каждой реляции приложен гравированный план крепости или рисунок, запечатлевший какое-либо сражение.
«Книга Марсова» отличалась от традиционных изданий. Дата на титульном листе — 1713 г. — указывает лишь начало ее формирования. Отпечатанные листы исправлялись, включались новые листы. Книга подбиралась по указанию самого государя. По мере развития военных действий одни материалы изымались, другие добавлялись или исправлялись. На двух корректурных экземплярах «Книги Марсовой», хранящихся в Рукописном отделе Библиотеки Академии наук СССР, имеются собственноручные исправления и пометки Петра.
Экземпляры «Книги Марсовой», находящиеся в книгохранилищах нашей страны, отличаются один от другого по составу и частично по тексту реляций. Этот ценнейший исторический документ демонстрируется в экспозициях Музея истории Ленинграда и Государственного Эрмитажа.
В 1714 г. типографию перевели в заложенные самим Петром образцовые домики, находившиеся у въезда в Петропавловскую крепость. Своим архитектурным обликом сооружения в основном повторяли сохранившийся до нашего времени домик Петра I (современный адрес — Петровская набережная, 5).
Возникновение типографско-издательского и книготоргового дела в Петербурге связано со старейшей в городе Троицкой площадью, возникшей у Петропавловской крепости. На Троицкой площади находились первые типографии, первая книжная лавка; в домах знати, селившейся вокруг площади, формировались книжные собрания, которые положили начало богатым коллекциям, впоследствии всемирно известным.
Время не пощадило старинных зданий, но они запечатлены на гравюрах П. Пикарта и А. Зубова. На гравюре А. Зубова «Торжественный ввод в Санкт-Петербурх взятых швецких фрегатов… сентября 8 день 1720 г.» изображены первая петербургская типография, Гостиный Двор, в здании которого находилась первая книжная лавка, здание Сената с коллегиями, в котором в начала 1720-х гг. размещалась Сенатская типография. Эта гравюра, как и многие другие эстампы первой четверти XVIII века, являющиеся ценными документами жизни, быта, нравов эпохи, выполнены в первой типографии северной столицы. Здесь под руководством голландского гравера П. Пикарта совершенствовал мастерство русский гравер Алексей Зубов (1682 — после 1744), принимавший участие в создании «Книги Марсовой», первого печатного атласа кораблей военно-морского флота — «Куншты корабельные» (1718), альбома гравюр с изображением садовых и парковых сооружений — «Куншты садов» (1718).
До наших дней сохранилось свыше 100 произведений А. Зубова. Гравюры «Васильевский остров» (1714), «Панорама Петербурга» (1716) и другие украшают многочисленные издания по истории Петербурга.
Петербургская типография наряду с московской печатала азбуки, календари, художественную литературу. Но в Москве издавалась преимущественно религиозная литература, а в северной столице — сочинения светской тематики (книги по корабельному делу, указы и т. п.). Обе типографии выпустили три четверти объема всей печатной продукции петровской эпохи.
Книги светского содержания, изданные в первой четверти XVIII века, отражали достижения современной науки. Полиграфическое исполнение их тоже имело достаточно высокий уровень. Книги были хорошо сверстаны, скромно оформлены, снабжены глоссами — комментариями. Предисловия, как правило, отличались гражданственностью содержания. Необходимость служения государству, значение просвещения — вот идеи, которые развивали в предисловиях авторы.
Петр I сам определял тематику светских изданий, выбирал книги для перевода (часто переводчики и граверы пользовались книгами из личной библиотеки царя), назначал переводчиков. Он лично составил инструкцию для переводчиков, считал переводческую деятельность главной обязанностью русских ученых. Он нередко лично проверял качество переводов. В крайне напряженный момент, перед Полтавской битвой, царь нашел время для исправления перевода книги французского инженера Ф. Блонделя «Новая манера укрепления городов». В другой раз он распорядился восстановить исключенный переводчиком Г. Бужинским нелестный отзыв автора о русских из книги немецкою историка С. Пуфендорфа «Введение в историю европейскую».
Петр принимал непосредственное участие в редактировании и издании рукописей: он правил стиль изложения, выбирал шрифт, переплет, рисунки, чертежи, вносил правку в набор. Сохранились его правки в корректурных оттисках «Книги Марсовой». А список текста Устава воинского 1716 г. имеет около 200 поправок и дополнений, сделанных Петром.
Поскольку переводчиков не хватало, царь обязывал специалистов независимо от служебного положения, а также от того, были ли это светские или духовные лица, заниматься переводческой работой. По заданию Петра переводы выполняли советник Я. В. Брюс, один из образованнешних людей того времени А. А. Виниус (переводил сам и редактировал переводы других), доктор философии и медицины П. В. Постников, многие дворяне, учившиеся за границей. Переводили светскую литературу и церковные деятели — ректор Московской академии Ф. Лопатинский, советник Синода литератор Г. Бужинский, церковный и политический деятель, писатель Ф. Прокопович, с 1721 г. занимавший пост вице-президента Синода.
Феофан Прокопович (1631 —1736) воспитывался в доме своего дяди, ректора Киево-Могилянской академии. По окончании в 1698 г. этой академии он продолжил образование в Польше и Риме. Он был одним из первых россиян, работавших в Ватиканской и городской библиотеках Рима, где знакомился в подлинниках с произведениями римских классиков.
Человек большого ума, блестящих ораторских и организаторских способностей, широко образованный, Прокопович быстро выдвинулся. В 1711 г. он сопровождал Петра в Прутском походе, в 1716 г. по вызову царя прибыл в северную столицу, а через год был назначен епископом псковским. Ближайший сподвижник Петра, один из самых убежденных сторонников его начинаний, Прокопович много внимания уделял книжному деду. На протяжении 1717 —1722 г. были напечатаны политико-философские трактаты Прокоповича «Розыск исторический…», «Духовный регламент», проникнутые идеей необходимости в России «просвещенного абсолютизма» и направленные против церковных сановников, врагов петровских реформ.
«Розыск исторический коих ради вин и в Яковом разуме были и нарицалися императоры римские» (1721) написан по поводу введения императорского титула в России. Петр I с 1718 г. стад именовать себя императором для укрепления политического значения и авторитета России. В трактате рассматривались вопросы о взаимоотношениях светской и духовной власти.
На основе «Духовного регламента», написанного Прокоповичем, отредактированного Петром и изданного в качестве законодательного акта в 1721 г., было организовано управление русской православной церковью. Регламент устанавливал место Синода, заменившего патриарха и вошедшего в систему других правительственных учреждений, определял функции Синода, его состав, распорядок работы, формы и методы руководства церковью.
При непосредственном участии Прокоповича было осуществлено 6 изданий книги «Устав морской» (1720—1722). Работа над «Уставом морским» началась в 1715 г. под руководством Петра I. Сохранились бумаги, написанные рукой Петра, в частности, «Предисловие», исправленное Прокоповичем. В «Предисловии» изложена история русского флота. «Устав», составленный на основе опыта Северной войны, просуществовал без изменении до 1853 г., когда парусный флот был заменен паровым (за исключением 1797 —1804 гг,, когда действовал «Устав морской» Павла I).
Прокопович писал предисловия к переводным сочинениям, переводил и составлял учебники. По его инициативе была учреждена типография Александро-Невскою монастыря, которая печатала книги кириллицей (1720 — 1727). Особое значение имел букварь Прокоповича «Первое учение отроком» —за 5 лет (1720—1724) вышло 12 издании.
Произведения Прокоповича при его жизни получили известность в Западной Европе; он переписывался с учеными Англии и Германии, обменивался с ними книгами.
Большой знаток и любитель книги, Прокопович имел личную библиотеку и пополнял ее всю жизнь, приобретая книги в России и за рубежом. Современники писали, что его книжное собрание по богатству не имело себе равных в России. Особую ценность представляли собранные Прокоповичем древнерусские рукописи. На своем подворье (ныне на этой территории находится больница имени Эрисмана — улица Льва Толстого, 6/8) Прокопович создал на собственные средства особую школу — своеобразную гимназию, в которой получали образование около 160 сирот и детей бедных родителей. Именно Прокопович помог М. В. Ломоносову, когда талантливому юноше грозило исключение из Славяно-греко-латинской академии за то, что он назвался дворянским сыном, чтобы попасть в академию. Приехав в Петербург, Ломоносов остановился и жил несколько месяцев в доме Прокоповича.
В школе преподавали историю, географию, арифметику, геометрию, русский, латинский и греческий языки, физику, метафизику, логику, диалектику, политику, богословие, а для желающих — музыку и пение.
Наиболее способных учащихся Феофан рекомендовал ъ академическую гимназию. Из его бывших учеников в ней учились Семен Кириллович Котельников (1723 —1806) и Алексей Протасьевич Протасов (1724 — 1796) — будущие академики, оставившие заметный след в истории научного книгоиздания.
Дом Прокоповича нередко посещали Петр I, видные государственные деятели России и иностранцы. Его единомышленники основали первое русское литературное общество, известное под названием «Ученая дружина». Среди них — видный политический и государственный деятель, дипломат Василий Никитич Татищев (1686 —1750), поэт-сатирик Антиох Кантемир (1709 — 1744). В примечаниях к сатире «О различии страстей человеческих» поэт поместил биографические сведения о Феофане Прокоповиче и аннотированный список его сочинений, использованные позже издателем Н. И. Новиковым в «Опыте исторического словаря о российских писателях». Каждый из членов «Ученой дружины» внес свой вклад в историю русского книгоиздания.
Историк, географ Василий Никитич Татищев по предложению Петра I в 1719 г. занялся географическим описанием России. Убедившись, что для этого необходимо изучение исторической географии, Татищев стал собирать и изучать древние русские летописи, акты и другие исторические источники.
Татищев неоднократно подавал в Академию наук проекты «о учинении вольных типографий» в России; подготовил к изданию с комментариями ряд памятников древнерусской письменности. Он положил начало традиции тщательного отбора источников для печати, первым высказал мысль о необходимости издания древнерусских памятников литературы под названием «Библиотека российская». По замыслу историка, в «Библиотеке российской» должны были публиковаться летописи, архивные материалы, старинные грамоты и акты.
К сожалению, почти все сочинения В. Н. Татищева увидели свет после его смерти — одни в XVIII веке, другие в XIX» а некоторые были впервые напечатаны только во второй половине XX века.
Главный его труд — «История Российская с самых древнейших времен», завершенная в 1739 г. Это было первое в России историческое сочинение, основанное на документах и летописях. Оно сохранило значение до сих пор как ценнейший памятник историографии XVIII века.
Московский университет в 1768 —1848 гг. предпринял первое посмертное издание «Истории российской»: первые три тома вышли в Москве в 1768 — 1774 гг., четвертый том был напечатан 10 лет спустя в Петербурге, пятый выпустило в 1848 г. Императорское общество истории и древностей российских.
Спустя более 200 лет после смерти Татищева Академия наук СССР в 1962 —1968 гг. осуществила полную научную публикацию «Истории Российской…».
С именем советника Петра I Я. Брюса (1670— 1735) связано появление ряда изданий, выпущенных петербургской типографией. Представляет интерес брюсовский перевод сочинения голландского математика, астронома и физика X. Гюйгенса «Книга мирозрения, или мнение о небесно-земных глобусах и их украшениях». Это был первый печатный труд на русском языке, в котором излагалось учение Коперника.
В 1717 г. Брюс перевел «Искусство нидерландского языка» Вилима Севела — серьезный труд с элементами сравнительного языкознания и теории словесности.
Зная о предстоящей поездке Петра за границу, в частности в Голландию, Брюс подготовил русско-голландский и голландско-русский словари. Словарь, вышедший отдельным изданием, — «Лексикон» и словарь, включенный в книгу Севела, печатались с одного набора.
В 1716 г. Петр, находясь за границей, прислал в Петербург для перевода сатирическое произведение «Разговоры запросто» одного из крупнейших представителей европейского гуманизма Эразма Роттердамского. Книга была переведена в течение 20 дней и напечатана тиражом 100 экземпляров, с параллельными текстами на русском н голландском языках. «Разговоры дружеские» — под таким названием вышло сочинение Эразма Роттердамского в России — были и пособием по изучению голландского языка, и в какой-то мере собранием образцов, как вести разговоры на различные темы.
К произведениям воспитательного и нравоучительного характера относится «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению» (1717) — правила поведения и хорошего тона. Своеобразный кодекс дворянского житейского обхождения, «Зерцало» пользовалось спросом и переиздавалось шесть раз — трижды при жизни Петра I.
В 1722 г. была издана книга по истории славян — «Книга историография початия имене, славы и расширения народа славянского» далматинского историка, родоначальника южнославянской исторической науки Мавро Орбини. На основе широкого круга разнообразных источников, в том числе и русских летописей, Орбини предпринял попытку изложить историю всех славянских народов. Книгу перевел на русский язык приближенный Петра I герцеговинец Савва Владиславич.
Современники особенно ценили книгу о Северной вой? не крупного дипломата петровской эпохи Петра Павловича Шафирова (1669 —1730) «Разсуждение какие законные причины его величество Петр Великий император и самодержец всероссийский… к начатию войны против короля Карола XII, Шведского 1700 году имел…» (1722). В 1722 г. было осуществлено третье издание сочинения тиражом 20 тысяч экземпляров. Книга вышла большим по тем временам тиражом; предполагалось разослать ее по губерниям и провинциям. Шафиров занимался не только дипломатической, но и литературной деятельностью. Он имел большую библиотеку, в которой было много исторических и географических трудов, грамматик, лексиконов, беллетристики, книг по математике, военному делу, международному праву и т. п.
В 1718 г, типография перепечатала первый русский учебник по истории — «Синопсис», составленный в 1674 г. в первом высшем учебном заведении и крупном культурно-просветительном центре Украины XVII — начала XIX века Киево-Могилянской академии. Учебник пользовался широкой популярностью и до середины XIX века выдержал около 30 изданий.
«Синопсис» и портрет его составителя Иннокентия Гизеля, украинского литературного, церковного и общественного деятеля, представлены в экспозиции Киево-Печерского государственного историко-культурного заповедника.
Типография выполняла заказы в короткие сроки. При относительно высокой технической оснащенности она имела немалый штат: к 1719 г. здесь трудились 86 человек.
С 1718 по 1727 г. в типографии работал печатником первый русский книговед, библиограф, историк, сотрудник М. В. Ломоносова Андрей Иванович Богданов (около 1696 —1766), автор «Исторического, географического и топографического описания Санкт-Петербурга от начала заведения его, с 1703 по 1751 год» (1779).
Петербургская типография сыграла большую роль в развитии типографского дела в столице. При организации новых типографии печатные станы брали из петербургской типографии, а для нес ИЗГОТОВЛЯЛИ новые. В 1719 г. Сенату и Александро-Невской лавре, а в 1721 г. Морской академии было передано по типографскому стану. Типография поставляла в новые типографские заведения и опытных мастеровых. Столичная типография испытывала большие экономические затруднения. К 1727 г. ее долг составил без малого 22 тысячи рублей. По указу от 4 октября 1727 г. типографию ликвидировали. Печатание указов было передано Сенатской типографии, а книг светского содержания — типографии Академии наук.
Из книги И. Е. Баренбаум, н. А. Костылева Л. Лениздат,1986.