За Ленинградом давно утвердилась слава одного из красивейших городов Европы. В нем работали, его создавали и украшали на протяжении многих десятков лет знаменитые зодчие, в том числе такие гениальные мастера, как Растрелли, Кваренги, Тома де Томен, Захаров и Росси. Произведения, созданные выдающимися архитекторами, взяты Советским правительством под государственную охрану: за ними установлен постоянный надзор, всякие переделки и приспособления зданий под другие цели разрешаются только после тщательной экспертизы, когда есть уверенность, что художественная ценность архитектурного памятника не будет нарушена. До революции охрана замечательных сооружений не шла далее окраски фасадов и производства необходимого ремонта: здания находились в частной собственности, и владельцы их могли поступать с ними, как угодно.
Ленинград не только город отдельных великолепных построек. Красоту и величие придают ему целые группы зданий, которые воспринимаются как единый архитектурный ансамбль. Такова Чернышева площадь е видом на улицу Росси и театр имени А. С. Пушкина. То лее можно сказать о площади Урицкого с Зимним дворцом, Александровской колонной и аркой, перекинутой через улицу Герцена. Такое же впечатление создается от Стрелки Васильевского острова, где находится Биржа и стоят Ростральные колонны, и от многих других частей города.
Вполне понятно, что Петербург, столица России в течение двух столетий, поглощал силы и труд лучших мастеров архитектуры. Новый социалистический Ленинград не отвергает великих достижений прошлого. В своем развитии он сохранит преемственную связь с художественным обликом старого города.
Здание Адмиралтейства.
В истории петербургской архитектуры дореволюционного времени можно выделить пять периодов, постепенно переходивших один в другой:
1) время первоначального строительства – с 1703 по 1740 г., когда архитектурные произведения создавались в умеренных формах барокко;
2) время расцвета и полного господства этого стиля – с 1740 по 1760 г.;
3) время распространения классицизма – с 1760 по 1800 г.;
4) время перехода классического стиля в ампир и развитие последнего – с 1800 по 1830 г.;
5) время упадка архитектуры – период эклектизма, продолжавшийся вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции.
Смена этих периодов, как будет видно, в общем следовала за изменениями, происходившими в социальной структуре города.
В начале XVIII б., вскоре после начала строительства, Петербург приобрел черты своего собственного архитектурного облика. Раннее петербургское барокко – сдержанный, далекий от всяких излишеств стиль, представление о котором могут дать сохранившиеся до наших дней здания того времени: 12-ти коллегий (теперь университет), дворец Меншикова (Юридический институт), Кунсткамера (Музей антропологии и этнографии) и др. В России барокко было известно с XVII в. Этот стиль, и на Западе, и у нас явился излюбленным выражением в архитектуре вкуса дворянских монархий XVII– XVIII вв. Блестящей, пышной жизни двора соответствовали те изощренные, сверкавшие выдумкой декоративные формы, которые впоследствии, в период расцвета барокко, стали его единственным содержанием.
Первыми петербургскими архитекторами были приглашенные Петром I иностранцы. Они принесли с собою усвоенные ими за границей навыки, но под влиянием особых условий работы на новом месте творчество их приобрело оттенки, которых не знало ранее. Обычного для Запада, основного строительного материала – камня – на невских берегах не было; его доставляли сюда издалека. Почва оказалась болотистой и ненадежной. Русские крестьяне, выполнявшие строительные работы, привыкли к деревянному зодчеству, но не имели опыта в каменном строительстве.
В такой обстановке сложился тип первых петербургских построек. Это были невысокие, главным образом двухэтажные здания с упрощенной, доходившей до скупости, внешней отделкой. Лучшее понятие о них дают установленные Петром I типовые проекты жилых домов для трех слоев городского населения; «именитых», «зажиточных» и «подлых», составленные архитектором Д. Трезини. Итальянец по происхождению, он был главным петербургским архитектором в первые 10 лет существования города.
Дворцы и здания правительственных учреждений отличались от обычных построек прежде всего своими размерами и только после этого – более сложной архитектурой. Внутреннее убранство дворцовых помещений было значительно богаче наружной обработки фасадов. Дворец Петра I в Летнем саду представляет простое двухэтажное здание, украшенное только наличниками окон и лепными панно между первым и вторым этажами. Дворец князя Меншикова считался одной из наиболее блестящих построек, но в архитектуре даже этого здания нет ничего, что могло бы казаться необычным.
Особый вид придавали городу высокие заостренные шпили, украшавшие главнейшие сооружения – Адмиралтейство, Петропавловский собор и др. Позже, при переделке этих зданий, шпили были сохранены как характерная черта раннего Петербурга.
В противоположность архитектуре, садово-парковое искусство имело более блеска. В подражание знаменитым Версальским садам, Пётр I приступил к созданию Петергофа, а в Петербурге устроил блиставший декоративной фантазией Летний сад. Первый и самый крупный в городе, разбитый по типу французских так называемых регулярных парков, Летний сад состоял из правильных прямых аллей, обсаженных фигурно подстриженными деревьями. В нем были многочисленные фонтаны, стояла мраморная скульптура, имелись беседки и павильоны; среди последних выделялся затейливо убранный раковинами и туфом изящный грот.
Характерной особенностью Петербурга первой половины XVIII в. являлось усадебное строительство. Летний сад окружал дворец Петра I и составлял единое с ним хозяйство. К дворцу Меншикова прилегала обширная территория, на которой появились подсобные постройки и службы. В городе жили так, как привыкли жить в крепостных поместьях, среди собственной дворни и челяди.
Из архитекторов, работавших в то время в Петербурге, наиболее выделялись: Доменико Трезини (итальянец, приехал в Петербург в 1703 г.); А. Шлютер (известный немецкий скульптор и архитектор, строитель королевского дворца в Берлине; в Петербурге с 1713 г. где через год умер от оспы); Г. Матарнови (итальянец, в России с 1714 г.); Ж. Б. Леблон (выдающийся французский архитектор, много работавший по садовой архитектуре, создатель Версальского парка; в Петербурге с 1716 г.; ему было подчинено строительное дело по всей России).
Первым русским архитектором был М, Г. Земцов. Он родился в 1688 г. и умер в 1713 г. Учился под руководством иностранцев, был помощником Д. Трезини и участвовал во многих его работах; строил самостоятельно с 1724 г. Из многочисленных его работ сохранились: дом «дедушки русского флота» в Петропавловской крепости и Симеоновская церковь на Моховой улице. Незадолго до смерти он начал постройку Аничкова дворца.
Современником Земцова был В. В. Коробов. В 1134 с. Петр I послал его в Голландии для обучения архитектуре. В 1734–1738 гг. Коробов построил башню Адмиралтейства со шпилем, повторенным без изменений при переделке здания архитектором Захаровым.
В раннем петербургском барокко совместно существовали различные оттенки этого стиля: его немецкая разновидность, итальянская и др., что объясняется разными школами, пройденными иностранными зодчими. Общий путь был, но в направлении этого пути шли не одной, а несколькими дорогами.
С 40-х годов XVIII в. положение изменилось. Художественный вкус эпохи определился и нашел свое подвое выражение в работе гениального мастера, яркая творческая натура которого подчинила себе другие индивидуальности. Таким великим зодчим был Бартоломео Растрелли. Сын знаменитого скульптора Карло Растрелли, приглашенного для работы в Петербург в 1715 г., Б. Растрелли получил образование за границей, где пробыл около 12 лет.
Университетская набережная.
С 30-летнего возраста он постоянно жил и работал в России. Родился в 1700 и умер в 1771 г. Растрелли стоял во главе целой плеяды архитекторов. Это имя было известно всей России. Его многочисленные ученики строили и в провинции, и в Петербурге.
Середина XVIII в. – период наивысшего блеска дворянской монархии. В Петербурге широко развернулось строительство дворцовых зданий – императорских и ряда вельможных. В короткий срок возникают дворцы: Аничков, Строгановский, Воронцовский и самый большой и великолепный – Зимний.
Строителем всех этих зданий был Растрелли. Он обладал необыкновенной декоративной фантазией и для осуществления своих художественных замыслов пользовался всеми средствами: усложнял детали архитектурной композиции, прибегал к позолоте и разноцветной окраске, щедро вводил лепные украшения и, самое главное, искусно группировал массы. Вместе с тем в его произведениях вовсе нет пестроты к раздробленности: все они хорошо продуманы, отличаются своей цельностью и гармоничным единством. В этом отношении особенно замечателен собор Смольного монастыря – наиболее зрелая работа Растрелли и самое совершенное здание за весь XVIII в.
В творчестве Растрелли барокко достигло высшей степени своего развития. Присущие этому стилю великолепие и пышность находятся здесь на той грани, за которой уже должен начаться упадок – вычурность и чрезмерное увлечение внешними эффектами. Декоративная обработка фасадов Зимнего дворца не умаляет того величественного впечатления, которое производит здание в целом. Благодаря ей дворец не кажется скучным, несмотря на громадные размеры,
В пригородах Петербурга Растрелли выполнил ряд замечательных работ. В Царском Селе он построил превосходное здание Эрмитажа и еще более великолепный павильон «Монбижу», позднее уничтоженный, но известный по чертежам. В Петергофе им был значительно расширен и переделан Большой дворец, первоначально выстроенный по проекту Леблона.
Архитектура загородных дворцов развивалась даже скорее и была разнообразнее городской. Этому в значительной степени содействовало общее направление строительства, которое по характеру своему по-прежнему оставалось «усадебным». В черте города появились к тому времени новые усадьбы. Некоторые из них, как. например, усадьбы Разумовского, Воронцова и др., были очень обширны.
Самым даровитым учеником Растрелли показал себя Савва Чевакинский (родился в 1713 г., умер после 1733 г.). Построенный им Никольский (Морской) собор можно причислить к лучшим образцам стиля барокко. Особенно хороша по удачно найденным пропорциям колокольня собора.
Вторая половина XVIII в. характеризуется дальнейшим укреплением дворянской абсолютной монархии. Правящий класс – дворянство, упрочив свое положение, выдвигает идею «государственного порядка», который отожествляется с самодержавной властью монарха. В искусстве, после расточительной роскоши предшествующего периода, начинают ценить формы более спокойные, уравновешенные и простые. Художественный вкус стал взыскательнее и строже. Сверкающее мастерство Растрелли казалось хаотичным и утомляло. Появились другие, свежие силы. Развитие, архитектуры вступало на новый путь.
Арка б. Главного штаба.
Смена направлений произошла постепенно. Новым течением был классицизм. Распространению его предшествовал переходный период, когда привычные формы барокко продолжали еще применяться, но все более отступали перед приемами классического стиля.
Такой неопределенный, переходный характер носило творчество архитектора Ринальди. Построенный им Мраморный дворец имеет элементы классики и барокко. К группе переходных мастеров относятся также Валлен Деламот и Фельтен. Все они подготовили почву для классицизма. Их творчество не знало строгих канонов этого стиля, но всегда подчинялось чувству меры, было ясным, логичным и строгим. Образцом такой продуманной, выдержанной и в то же время изящной архитектуры может служить здание Академии художеств, построенное по проекту Валлен Деламота.
Русский архитектор Фельтен (родился в 1730 г., умер в 1801 г.; образование получил в России и за границей, был помощником Растрелли при постройке Зимнего дворца) украсил Петербург замечательной, единственной в Европе, гранитной набережной Невы с двумя живописными горбатыми мостиками через Фонтанку и Зимнюю канавку. Другое не менее знаменитое произведение Фельтена – решетка Летнего сада. Она сочетает величие с грацией и заслуженно отнесена к самым высоким достижениям архитектуры.[1]
К этой же группе переходных мастеров надо причислить французского инженера и архитектора Ж. Перрона, построившего в 1782–1788 гг. семь однотипных мостов с каменными беседками через Фонтанку: Чернышев, Калинкин и др., представляющих прекрасный образец романтики, облеченной в строгую форму.
В противоположность барокко, где композиция зданий раздроблена и усложнена обилием деталей, классический стиль требует развития архитектурной идеи от одного центрального места. Почти всегда центром постройки является портик или ротонда, по сторонам которых симметрично располагаются остальные часта сооружения. Большое значение приобретаю пилястры и колонны; они делят здание на соподчиненные массы и подчеркивают центр композиции.
Первым петербургским классиком был арх. Старов. Построенный им Таврический дворец отвечает композиционным требованиям классического стиля.
Однако подлинным основоположником классицизма и самым блестящим его представителем явился арх. Джакомо Кваренги. С его именем связана целая полоса в развитии петербургской архитектуры, как с именем Растрелли был связан период барокко.
Дж. Кваренги родился в 1744 г. в северном итальянском городке Бергамо. У себя на родине он серьезно и глубоко изучал архитектуру, исследовал античные памятники и с этой целью предпринял путешествие по Италии ц Европе. В Петербург приехал в 1779 г. и оставался в России почти 40 лет, в течение которых неустанно работал вплоть до смерти, в 1817 г. За границей Кваренги почти ничего не строил, многочисленные его работы сосредоточены главным образом в Петербурге и пригородах: Царском Селе и Петергофе.
Кваренги показал себя гениальным зодчим. В своих произведениях он обнаружил совершенное чувство пропорций и высокое понимание формы. В его работах отсутствует все незначительное и лишнее, они проникнуты спокойным величием и силой. Он построил целый ряд зданий, ставших широко известными: Государственный банк. Конногвардейский манеж, Мариинскую больницу, здание Академии наук. Смольный институт и др. Эти постройки впервые придали городу утвердившийся за ним классический облик, впоследствии усиленный еще более мастерами ампира.
Работам Кваренги присуща некоторая суровость. Главным образом это чувствуется во внутренней отделке помещений – торжественных, исполненных блеска. Этими своими чертами архитектор очень близко подошел к выражению сущности официального столичного города, со всеми его особенностями.
Самой лучшей постройкой Кваренги является Александровский дворец в Царском Селе с его изумительной, производящей исключительное впечатление, колоннадой. В Петергофе архитектор построил Английский дворец с величественной лестницей, ведущей снаружи во второй этаж здания.
Развитие классицизма внесло коренные изменения в садово-парковое искусство. Запутанный и сложный, капризный рисунок регулярных французских садов оказался в явном противоречии с классическими формами. В разбивке парков появляются новые приемы. Садоводы стремятся передать природу в ее нетронутом живописном виде. Получает распространение английский пейзажный парк. Но его романтическая основа также противоречила классике, и поэтому настоящей органической связи архитектуры с зелеными насаждениями не было.
Одновременно с Кваренги в том же направлении работали арх. Л. Руска (1758–1822 гг.) и Е. Т. Соколов (1750–1821 гг.). Оба они показали себя высокодаровитыми зодчими, хотя ведущего значения не имели. Своеобразное положение занимает арх. В. Бренна (в России с 1780 по 1801 г.), особенно выдвинувшийся при постройке Инженерного замка. В целом Бренна несомненный классик, но в архитектуре упомянутого здания он отступает от строго классических форм и вводит элементы барокко и итальянского ренессанса.
Кваренги исходил в своем творчестве от образцов римского искусства. Другой великий русский зодчий, арх. А. Н. Воронихин, вдохновлялся древнегреческими постройками. Его работы грациознее работ Кваренги. Ему отлично удавались также монументальные формы, которые он умело находил и подчеркивал.
Андрей Никифорович Воронихин был сыном крепостного графа А. С. Строганова. Родился в 1759 г. Занимался живописью и архитектурой в Москве, куда его послали в 1777 г. Получил отпускную в 1785 г. Много путешествовал по Германии, Швейцарии, Италии, Франции и Англии. Строил почти исключительно в Петербурге и пригородах. Скончался в 1814 г. в Петербурге.
Воронихин оставил два крупнейших произведения: Казанский собор и Горный институт. В лицевом фасаде здания института, с его далеко отставленным портиком с тяжелыми дорическими колоннами, архитектор особенно проявил свое искусство обращения с массами, умение сделать их наглядными и ощутимыми. Наоборот, архитектура Казанского собора, несмотря на его размеры, – легка, в обработке же колонн и форме купола больше изящества, чем суровой простоты или холодного блеска классики.
Бывш. Казанский собор.
Образцам древнегреческого искусства следовал еще один выдающийся архитектор – Тома де Томон (родился в 1754 г. во Франции, образование получил в Парижской Академии архитектуры, умер в 1813 г. в Петербурге). Его знаменитая постройка – здание Биржи — основана на примерах греческой архитектуры. Монументальное величие этого произведения исключительно. Биржей нельзя любоваться отдельно, отрешившись от места, на котором она стоит: впечатление усиливается еще двумя высокими Ростральными колоннами и гранитной пристанью у Невы. Это первый архитектурный ансамбль, созданный в Петербурге. В противоположность Кваренги, постройки которого замкнуты и компактны, Томон показал, как тонко он чувствовал все особенности и преимущества местности, избранной для строительства.
В произведениях Воронихина и Томона уже ясно видна эволюция классицизма к тем формам, которые имели распространение в первой трети XIX в. и получили название стиля ампир. Он сохраняет все главные принципы классики, но отличается от нее, прежде всего, своим орнаментом, в котором преобладают изображения военных доспехов, венки из листьев аканта, орлы и другие эмблемы боевой славы и могущества. В начале развития этот стиль стремился к суровой простоте линий, но позже дал очень пышные, торжественные произведения. Родиной его была Франция времен Наполеоновской империи.
В России напое направление соответствовало тем переменам в социальном облике города, которые наметились к началу XIX в, и развивались достаточно быстро. Петербург решительно превращался в центр высшей бюрократии, служилого чиновничества и буржуазии. Город терял свой прежний усадебный характер. Дворянский дом вскоре перестал топографически отличаться от прочих особняков: он «вышел» на улицу и стал в один ряд с другими домами. В зданиях государственного и общественного назначения новый стиль, со строгой соподчиненностью составляющих его элементов, удачно выражал идею взаимной связи отдельных частей государственного аппарата.
Исчерпывающее выражение этот стиль получил в творчестве двух гениальных зодчих: А. Захарова и К. Росси. Они – последние мастера, внесшие в архитектуру высокий художественный вклад. Оба проявили свой дар в грандиозных по масштабу сооружениях.
Построенное Захаровым Адмиралтейство является лучшим произведением стиля ампир. В здании нет ничего, что могло бы показаться излишним. Поражает необыкновенная простота средств, какими пользовался архитектор. Громадный, свыше 400 метров, главный фасад слит в одно целое. Впечатление единства достигнуто выделением центральной части – мощной арки, башни и шпиля. По краям фасада введены колонны и симметрично расположенные фронтоны, сообщающие композиции четкий, законченный характер. Позолоченный шпиль Адмиралтейства («Адмиралтейская игла») давно стал достопримечательностью города; выразительный по рисунку, он сверкает на солнце и дает резко очерченный силуэт на фоне ночного неба.
Здание было закончено после смерти строителя. Адриан Дмитриевич Захаров родился в 1731 г. и скончался в 1811 г., когда Адмиралтейство было готово только в главных чертах. Архитектурное образование он получил в Академии художеств, несколько лет занимался за границей, во Франции. В 1805 г. был назначен главным архитектором Адмиралтейства. К этому году относятся первые проекты нового здания Адмиралтейства, составленные Захаровым. Архитектор много строил в Гатчине, Петербурге и Кронштадте. С 1787 г. преподавал в Академии художеств.
Здание б. Сената и Синода.
К 20-м годам XIX в. относится расцвет деятельности К. Росси. В его произведениях стиль ампир приобретает парадную пышность и великолепие.
Идея архитектурного ансамбля, блестяще выраженная в творчестве Тома де Томона, у Росси получает дальнейшее развитие и выливается в грандиозные, совершенные формы. Он оформляет целые площади и улицы города. Достроенное им здание Главного штаба организует площадь у Зимнего дворца и придает ей новый характер. Соединенные аркой дома сената и синода образуют вместе с, боковым фасадом Адмиралтейства площадь Декабристов. Росси создает проект застройки Михайловской площади и одноименной улицы (впоследствии искаженный) и строит здание Михайловского дворца (ныне – Русский музей) и Манежа. Он же является творцом замечательного ансамбля Чернышевой площади с Театральной (ныне названной его именем) улицей и зданием театра имени А. С. Пушкина.
Работы Росси многочисленны и разнообразны. Всюду он проявляет вкус и тонкое понимание формы, всегда находит удачное решение и нигде не повторяется. Родился Росси в 1775 или в 1777 г., умер в 1819 г. Был помощником архитектора Бренна при постройке Инженерного замка. С 1802 по 1806 г. занимался во Флорентийской академии. После 1832 г. Росси почта не работал.
В стиле ампир продолжали строить В. П. Стасов (родился в 1709 г., умер в 1848 г.), А. П. Брюллов (родился в 1798 г., умер в 1877 г.), С. Шустов (родился в 1789 г., умер около 1870 г.) и др. Они обладали несомненным дарованием и дали много хороших произведений, но в их работах -дальнейшего движения вперед не было. Лучшее произведение Стасова – Павловские казармы (ныне Ленэнерго). Главные постройки Брюллова: Михайловский театр и здание Штаба гвардейских войск. Шустову принадлежит замечательный Каменноостровский театр (деревянный)
Мастеров, работавших в стило ампир, садово-парковое искусство не интересовало. Растительность и зелень, как архитектурное средство, были ими отвергнуты. Самое большее, что они давали в своих проектах, – сквер и газоны с цветочными клумбами, повторявшими орнамент украшений здания.
С 30-х годов XIX в. начинается быстрое падение классицизма. В поздних произведениях Стасова детали становятся грубыми, красота форм пропадает.
Исаакиевский собор – последнее грандиозное произведение классики. Здание строилось почти 40 лет. Оно было начато постройкой по проекту архитектора А. Р. Монферрана (родился в 1786 г. во Франции, умер в 1858 г.; в России с 1816 г.) в период, когда Росси создавал свои лучшие работы, и закончено ко времени упадка стиля ампир. Это сказалось на архитектуре собора, в которую были внесены элементы итальянского Возрождения, излишне ее усложнившие. Обилие деталей и слишком тщательная их обработка вредят выразительности здания, ослабляя его массивность.
Для Монферрана характерна эволюция от классики к Возрождению, а также-смешение этих двух стилей. Он являлся выдающимся архитектором, но с него же начался период эклектики.
Постоянной глубокой связи творческой натуры художника с направлением его работы больше не существовало. Это явление – типичный признак эклектики, сущность которой – беспринципная готовность создавать произведения в любом духе и стиле.
Во второй половине XIX в. Петербург постепенно превращается в капиталистический город, увеличивается количество промышленных и торговых предприятий, растет число доходных домов. Архитектурные памятники, созданные крепостной эпохой, сохраняются, но тематика и характер нового строительства отразили ту перемену в социальных отношениях, которая была вызвана буржуазным путем развития города.
Эклектизм в своей бесстильности и многообразия форм явился следствием сложной классовой противоречивости, свойственной любому капиталистическому городу. Появление его можно отметить ещё в XVIII в., когда при переходе к классицизму наблюдалось увлечение внешними формами готики. В Петербурге он отразился в постройке Чесменского дворца и церкви арх. Фельтеном. Это раннее появление эклектизма находит объяснение в неопределившихся с достаточной ясностью художественных требованиях эпохи, отвернувшейся от барокко, но еще не приблизившейся к строго классическому стилю.
Долгий период эклектики имел несколько стадий. Первоначально это было поверхностное подражание разным художественным формам – готике, национальному русскому искусству и др. Затем настала полоса увлечения стилем итальянского Возрождения. Элементы последнего особенно сильно сказались в работе учеников Монферрана – арх. Кленца (Новый Эрмитаж) и арх. Ефимова (здания б. министерства земледелия и государственных имуществ на площади Воровского). Потом наступил полный художественный разброд.
Самым видным эклектиком, оставившим богатое наследство в Петербурге и Петергофе, был архитектор Штакеншнейдер. Он строил здания и в духе итальянской архитектуры (Ксениинский институт, ныне Дворец Труда; Мариинский дворец, ныне здание Промышленной академии), и в стиле барокко (дом Белосельских-Белозерских у Аничкова моста, принадлежавший потом великому князю Сергею Александровичу).
Особое положение занимал архитектор К. Тон. Он создал якобы византийский тип православного храма, получивший широкое распространение.
В середине и койне XIX в. работала целая плеяда эклектиков: А. Кавос, Кракау, Боссе, Монигетти, Месмахер и многие другие, давшие многочисленные произведения в самых различных стилях – романском, готическом, мавританском, древнерусском и пр.
Петербург терял строгость своей архитектуры и засорялся второстепенными подражательными произведениями. В конце XIX и начале XX вв. делается попытка ввести стиль модерн, получивший к тому времени широкое распространение в Европе. В этом стиле возводятся большие доходные дома, строится Царскосельский вокзал и сооружается Троицкий мост. Но модерн не смог вытеснить эклектизма: он сам оказался подражательным и не способным к развитию.
Новое здание ВИЭМа.
В годы перед империалистической войной намечается некоторый перелом. Выдвигается ряд новых архитекторов – Щуко, Фомин, Ильин, Дмитриев и др., тяготеющих только к одному избранному ими стилю й дающих великолепные, подлинно барочным и классические постройки (Петровский училищный дом на Петроградской стороне, корпуса «Нового Петербурга» на острове Голодае и пр.). Однако полного оздоровления архитектуры в условиях капиталистического строя произойти не могло, так как продолжали оказывать действие те причины, которые вызвали эклектизм: город оставался ячейкой капиталистического общества со всеми противоречиями последнего.
Можно отметить только оживление строительной деятельности, последовавшее с наступлением эпохи империализма. Петербург превращается в центр крупных банков и финансово-промышленных контор. Вкладываются большие средства в строительство банковских зданий и великолепных, прекрасно оборудованных технически жилых домов буржуазии. Идет застройка больших участков городской территории и целых улиц (Каменноостровский проспект), отведенных под новые буржуазные кварталы.
В то же время рабочие районы находятся в полном забвении и далее не входят в границы города. Трудовое население обитало в «домах-колодцах». На окраинах города каменных домов было мало, преобладали деревянные постройки, перемежавшиеся с пустырями.
Развитие города после Великой Октябрьской социалистической революции коренным образом отличается от дореволюционного. В первую очередь внимание, советской власти было обращено на состояние бывших окраин и превращение их в благоустроенные районы. На месте сгнивших хибарок и жалких деревянных домишек возникают новые каменные дома, смягчившие острую жилищную нужду среди рабочих,
Были созданы условия, обеспечивающие здоровее состояние жилищ: здания дают широкий доступ свету и воздуху, многие окружены зелеными насаждениями. Эта же забота об оздоровлении города проявлена и в сталинском плане развития Ленинграда на юг и юго-восток, с выделением значительной площади для новых обширных парков.
В советской архитектуре имел вначале распространение конструктивный стиль. Зародившийся в городах Западной Европы и без достаточных оснований перенесенный на советскую почву, конструктивизм не встретил признания со стороны трудящихся. Особенно резко он противоречил архитектурному комплексу старого Петербурга, хотя в отдельных случаях дал и удачные постройки.
В настоящее время на художественное оформление зданий, достойное социалистического Ленинграда и его прежней архитектуры, обращено особое внимание. Вновь возводимые и недавно законченные дома запоминаются своей хорошей отделкой. Советские архитекторы творчески восприняли лучшие черты сложившегося облика города и, не нарушая необходимой преемственности, продолжают их развивать дальше в духе современных требований и задач.
Советская архитектура может назвать имена многих выдающихся своих представителей, произведении которых получили высокую оценку. Ответственная задача разработки нового типа здания, предназначенного для первого в Ленинграде дома культуры, была в свое время удачно решена архитекторами А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевским. Построенный ими Московско-Нарвский дом культуры (теперь имени М. Горького) послужил образцом для зданий таком рода. Типом рассчитанного на большую вместимость здания общественного назначения явился дом Московского райсовета, построенный архитекторами И. И. Фоминым и В. Г. Даугулем. Кроме указанных мастеров, значительные работы имеют архитекторы Н. А. Троцкий, Е. И. Катонян, Б. Л. Левинсон, Г. А. Симонов и др.
Многие из вновь построенных зданий уже приобрели достаточную известность. Таковы кинотеатр «Гигант» (на Выборгской стороне, архитекторы А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевский); Фрунзенский универмаг (на Международном проспекте, архитекторы Е. И. Катонин, Е. М. Соколов, Л. С. Катонин, К. Л. Иогансен и С. И. Катонин); здание театра имени Ленинского комсомола (на месте сгоревшего драматического театра при Народном доме, архитекторы М. А. Митурич и В. М. Макашев); недавно законченная скоростным методом школа на проспекте 25 Октября (арх. Б. Р. Рубаненко и инж. Н. В. Максимов) и др.
В ближайшие годы громадные участки городской территории, на которых в настоящее время ведется интенсивное строительство, образуют большие архитектурные ансамбли нового города. Художественное оформление получат строящиеся дома на правом берегу Невы, в Щемиловке и Автове. Повышенное внимание уделено застройке будущей главной магистрали нашего города – Московскому шоссе. Детально продуман каждый квартал этого громадного, длиною в 17 км – от Сенной площади до Пулковских высот, проспекта. Здесь можно отметить хорошую архитектуру Дома пушнины (арх. Д. Ф. Фридман), учебного корпуса Пожарного техникума (архитекторы Л. Ю. Гальперин, А. И. Князев, А. Р. Соломонов), жилого дома Ленсовета (архитекторы А. И. Гегелло и С. В. Васильковский) и многих других зданий. Но главным и самым значительным сооружением явится Дом Советов (арх, Н. А. Троцкий). Его фасад и внутренние помещения отделываются гранитом, мрамором, бронзой и ценными породами дерева. Перед зданием будет громадная площадь для массовых празднеств и демонстраций, обрамленная полукружием великолепных построек, которые вместе с Домом Советов создадут грандиозный архитектурный ансамбль.
[1] Исследователь творчества Фельтена и Деламота П. Яремич пришел к выводу, что автором упомянутых произведений является Деламот. Среди искусствоведов это мнение не получало полного признания.