Слово «раскат» невольно переносит нас в глубь истории, в дни, когда восставшие астраханцы творили свой правый суд над боярами, над мирскими кровопийцами и алчным священством. Степаном Разиным был сброшен с раската астраханский воевода Прозоровский, с раската метнули же по приговору круга и митрополита Иосифа. Что же такое «раскат»? Это слово требовало толкования уже в конце XVIII века. Любопытна на этот счёт запись «Ключаревской летописи». Здесь стоит рассказать о самой «Ключаревской…

От старого иванчугского рыбака слышал я, что в их село однажды приезжал Степан Тимофеевич Разин, который разбирал спор астраханских ловцов с Троицким монастырём. При посредничестве атамана стороны пришли к соглашению и был отслужен молебен. Тогда же Степан Тимофеевич подарил в местную церковь икону, которая почиталась до революции чудотворной. По правде сказать, я не поверил тогда старику. Мне казалось парадоксом, чтоб икона отлучённого от церкви и преданного анафеме атамана почиталась чудотворной….

Я знал, что у краеведа Владимира Попова есть любопытная книжица, написанная от руки четким уставом. Заглавие, выведенное киноварью, указывало, что это благодарственная служба в честь победы русского воинства над шведским королем Карлом XII. Судя по бумаге, книжица была написана в начале XVIII века (всего верней, сразу же после Полтавской битвы, в 1709 году). Кожаный переплет ее очень обветшал. Именно в обложке под верхней кожицей Володя Попов случайно обнаружил листы, после…

Однажды пожилой мужчина принёс мне свёрток. — Вот, не пригодится ли? Могу пожертвовать… Я слышал, вы собираете. Пересмотрев наскоро содержимое свёртка, я увидел, что это были небольшие тетради с выписками из старообрядческих сборников. Написаны они были ровным красивым полууставом. Одна тетрадка, озаглавленная «О бритии брады», начиналась проклятием по адресу этой «ереси»: «Проклинаю,— говорилось в ней,— богоненавидимую блудолюбного образа прелесть, душегубительные помрачения ереси, еже остригати браду…» — Кто же это писал?—…

Пыльные клубы поднимались над черепичными крышами покосившихся зданий. Сносили каменные кельи старообрядческого монастыря на улице Свердлова, который уже до революции перестал существовать, а вот теперь и немногие остатки его уступали место новым многоэтажным домам. И как всегда при сломе старых строений, по захламлённому двору сновали вездесущие мальчишки, разыскивая в развалинах то медную монету, то затейливую железяку, а то просто ржавый гвоздь. Мы (краевед В. А. Попов и я), проходя мимо,…

Уже были.